• «Новый мир» (№9, 2011) публикует среди прочего стихи Алексея Пурина и Алексея Цветкова: «когда не станет нас наступит лес / все эти звери спустятся с небес / искать забытый воздух слушать запах / всей осени распутывать следы / друг друга и подолгу у воды / стоять урча на бархатистых лапах». В разделе «Опыты» статья Олега Лекманова «Осип Мандельштам в пародиях». Пародии примерно такие: «Олимпийцы дремали, но Феб уже пламенно рдел. / Крутобедрые кони бежали с эпохою в ногу. / Управитель колхоза, Гераклов кузен Управдел, / Приглашенных встречая, оправил измятую тогу» (Эмиль Кроткий). В критической части Марианна Ионова пишет о стихах Максима Амелина: «Что до “филологичности”, то размышления в стихах о стихах, о собственном даре и о речи вообще, которыми полнится творчество Амелина, еще не сообщают поэзии нечто “специальное”, не производят ее в метаязык; эта тема стара, как самая поэзия». Труд но не согласиться. Сентябрьский номер «Октября» скуповат на поэзию, она представлена подборкой Веры Павловой: «Отцветающая мать, / не перечь юнице, / не пытайся удержать / солнышко в темнице. / Ей — сиять и согревать / всех, кого попало, / мне — в потемках доставать / второе одеяло». Дмитрий Бак пишет на этот разо стихах Дмитрия Голынко-Вольфсона и Тимура Кибирова. О первом: «Перемелется — мука будет»: вот присловье, лучше всего описывающее движение Голынко от за сто лет выевшей темя петербургоносной карнавальной буффонады — к строгой стихотворной политэкономии смыслов, к обдуманным сериям вариаций на заданные темы». А вот о Кибирове: «Есть и другой Кибиров, менее предсказуемый и привычный, не столько ниспровергающий кумиров, сколько отстраняющийся как от прямой иронии, так и от обычных центонных уходов в чужие контексты и смыслы. Особенно ясно этот перелом, придающий голосу поэта новый объем и дополнительные низкие обертоны, заметен в сборнике с симптоматичным названием “Юбилей лирического героя”». В этом же номере неожиданный для «Октября» автор, Денис Ларионов,рецензирует книгу Сергея Тимофеева «Синие маленькие гоночные автомашины», а Юрий Угольников пишет о книге Валерия Шубинского «Владислав Ходасевич: чающий и говорящий».

• В «Звезде» (№10, 2011) стихи Сергея Стратановского: «Лахтинские болота — / топи земли вечереющей. / Викингов короли / мертволикие, / там, за столом, мхом обросшим,/ Восседают, пируя, / и Ночная Фиалка флюидами / Грузит нас, горожан… / Ну а утром тоска жилмассивов / Вновь вольется в болотца». Графика у нас нарушена, так что лучше сходить по ссылке. В критической части имеют место два эссе. Первое — Михаила Берга о Викторе Кривулине и Д.А. Пригове: «Хотя Виктор Кривулин и Дмитрий А. Пригов — два полюса русской поэзии последней четверти XX века и два, возможно, наиболее характерных выразителя ее контрастных друг другу поэтических стратегий, между ними много общего. Прежде всего — осознанное конструирование своего поэтического образа в рамках советского андеграунда и социальные свойства этого образа — значительной (или самой значительной) фигуры в современной культуре, позиционирующей себя таким образом и в поэтике (структуре художественных произведений), и в своем поэтическом (художественном) поведении. Именно эта акцентированная, очень часто насильно навязываемая социальной и культурной среде амбициозность обеспечила их поэзии дополнительную акустику и одновременно сложное, противоречивое отношение профессиональной среды (очень часто критическое, ревнивое, обиженное)». Второе, «Дальше — тишина» принадлежит перу Виктора Бейлиса и посвящено поэтике Олега Юрьева: «“Я пишу стихи, чтобы узнать, о чем они”, — говорит Юрьев в интервью. И мы слышим стихи, сохраняющие, как мы уже предположили выше, память о том гуле, из которого они возникли. И это значит, что автор предоставляет нам возможность судить о том, насколько точно угадана им семантика, заключавшаяся в посланном ему звукоритмическом потоке. Смысл и содержание стихотворения мы узнаём вместе с поэтом. И ответственность наша в прочтении стихов равновелика тому доверию, которое оказывает нам поэт, предполагая, что кто-нибудь из читателей лучше его самого поймет, чему посвящена сотворенная тишина».

• «Интерпоэзия» (№2, 2011) публикует три стихотворения Олега Вулфа с предисловием Ирины Машинской: «Дождь рушится в себя, как рушат дом, / в котором за обеденным столом, / под грохот, гомон, шум его и гам ты / уснул, не погасив настольной лампы, / и светом окружен со всех сторон, / к которому склоняются гиганты». Здесь же подборка Александра Кабанова. В критической части вниманию читателя предлагаются заметки Вадима Муратханова с Международного русско-грузинского поэтического фестиваля и очередная статья в том смысле, что, мол, последние времена наступают: «С недавних пор, как по команде, в мировой поэзии большинство поэтов перестало писать стихи, и даже все дальше стало отходить от верлибров, которые держались на скрытом ритме, строгом выборе слов и свойствах того или иного языка. Глобализация? Стало очевидно, что перейдена некая качественная граница — родилась и размножается новая форма сочинительства: т е к с т ы. Тексты уверенно завоевывают литературное пространство. Экспансия или агрессия?» И далее: «Давайте пишущих тексты не называть поэтами» (в том числе из поэтов предлагается выписать Льва Рубинштейна). Увы, принадлежат эти размашистые генерализации перу Кирилла Ковальджи, которому не повезло с выборкой переведенных им поэтов, очень жаль. В части иноязычных текстов имеются переводы Бориса Ривкина из Кристины Россетти и Владимира Луарсабишвили из Габриеля Арести Сегуролы. Последние К. Ковальджи, боюсь, не одобрит.

• В «Волге» (№9-10, 2011) — подборки Алексея Александрова, Елены Сватковой, Станислава Бельского и Игоря Караулова: «Мне снились погибшие космонавты, / их жёлтые волосы, лунный шёлк. / Рассолом затопленные шахты, / на дне которых я их нашёл. // Один майор, один подполковник — / асы тутаевских ВВС. / О чём их подвиг? Никто не помнит/ по эту сторону от небес». В этом же номере — «Цикл песен» Марины Палей. В критической части публикуется эссе Ксении Голубович «”Тристан и Изольда” в исполнении Ольги Седаковой»: «…Пафос восхождения, столь свойственный поре двадцатых — тридцатых, давно отступает в прошлое. Между Осипом Мандельштамом и Ольгой Седаковой пролегает огромный путь исторического “провала”, лагерей, мировой войны, десятилетий конформизма. Когда горы уходят под воду, что остается? Остается, если отвечать, следуя выбранным образам, “поверхность глубины”. И ее накрывает вода — слез, памяти, жалости, молчания и сна. И вода, как и пение, музыка — настойчивый и постоянный образ поэмы “Тристан и Изольда”». Олег Рогов рецензирует книгу Сергея Стратановского, а Борис Кутенков пишет о стихах Алексея Порвина.

• Обновился «Вавилон», где теперь доступны онлайн три поэтические книги: сборник Алексея Цветкова «Детектор смысла» (2010), Натальи Горбаневской — «Штойто» (2011) и полный текст книги Виктора Кривулина «Концерт по заявкам» (2001). В очередной «Новой камере хранения» (Обновление семьдесят восьмое от 2 октября 2011 г.) стихиИгоря Булатовского. В «Альманахе НКХ» тексты Григория Стариковского, Михаила Перепелкина и Валерия Шубинского. Также публикуется статья Олега Юрьева «Бедный Фофан». На «Полутонах» появились подборкиИвана Соколова и Максима Бородина: «носки Житомирской фабрики / носятся как-то по-иному / словно со сна / встал на край пропасти / и думаешь / может спрыгнуть вниз / чтобы город весь / понял / как удивительно тонко распределяется страх / по ногам и рукам / словно надели на них / носки Житомирской фабрики».

• Разрозненные публикации и видео. В сети появился сборник стихов Анастасии Зеленовой «Тетрадь стихов жительницы»: «Место, / где они жили, / географии не подлежало. / Она называла —  Житомир , / ОН — Смерть, где твоё жало?  / Окрест, / сколько ни вороши, / никто никогда не помер. / Ничего не было жалко, / ничего — не было, / всё им принадлежало». По части видео, во-первых, опубликован трейлер программы Александра Гаврилова «Вслух», которая должна вскоре выйти на ТВ «Культура».

Что из этой затеи получится, совершенно непонятно, но трейлер симпатичный. Во-вторых, мы как-то это дело пропустили, а уже довольно давно вовсю работает портал видеопоэзии «Гвидеон». На самом деле собственно клипов там не так уж и много, но просто съемок (среди которых встречаются интересные) достаточно. Вот, к примеру, Бахыт Кенжеев на Волошинском фестивале. Кроме того, имеется (уже не на «Гвидеоне») запись передачи украинского телеканала с участием Игоря Померанцева; не пугайтесь, там только сначала немного по-украински, а дальше по-русски.

• Основной поэтический сюжет за отчетный период — присуждение Нобелевской премии по литературе Томасу Транстрёмеру. Об этом событии, в частности, пишет Григорий Дашевский в «Коммерсанте»: «В стихах Транстрёмера может стать видна любая, далекая или скрытая, внешняя или внутренняя, точка мира, и сам мир может быть увиден с любой точки — глазами коршуна, парящего в небе, или мертвецов, лежащих в земле. Его вездесущая оптика похожа одновременно и на ясновидение мистика, и на всемогущество современных технологий, для которых нет стен и перегородок». «Россия-24» собирает подборку высказываний о лауреате разных персонажей, в том числе переводчика Транстрёмера Алексея Прокопьева и главного редактора «Иностранной литературы» Александра Ливерганта. В «Ведомостях» Евгений Белжеларский одобрительно похлопывает академиков по плечу: «Политически подкованный Нобелевский комитет второй раз подряд принимает решение, за которое по крайней мере не стыдно». Отечественным журналистам и критикам вообще часто бывает стыдно за Нобелевский комитет: ранимые души, что скажешь, обостренное чувство справедливости. На «Ленте.Ру» сюжет комментируют упомянутый уже Алексей Прокопьев и Александр Поливанов. В «Часкоре» о Транстрёмерепишет Анатолий Кудрявицкий, ругающий, в частности, Илью Кутика: «Первым же переводчиком Транстрёмера на русский — еще в 90-е годы — стал талантливый поэт Илья Кутик. Он, наивный, взял да всё и зарифмовал. И вышел конфуз: из угловатого мистика-экспериментатора превратился Транстрёмер в этакого гладенького толстожурнального псевдобродского...». Сам Кутик на страницах того же «Часкора» подробно объясняет, отчего принял решение переводить лауреата рифмованным стихом. Сдается мне, что все дело в определении термина «перевод» и в отсутствии по-русски чего-то вроде английского  re-poeming («переложение» не совсем подходит), — пока такой термин не появится, на соответствующие грабли критики и переводчики наступят еще не раз. Пишут о Транстрёмере также в «Известиях» («Поэт помогает читателю добывать эмоцию и мысль из повседневности, из всего того, что нас окружает, будь то осень за окном, чашка кофе на столе, созерцание картины или звуки музыки»), в «Московском комсомольце» («В России известен разве что очень увлеченным любителям поэзии») и на сайте радиостанции « Голос России » («Транстрёмер — это квинтэссенция, выражение шведского духа вообще и шведской поэзии в частности»). « Литературная газета » публикует стихи лауреата в переводе Марка Иланского.

Наконец, в «Итогах» имеет место заметка Дмитрия Быкова «Меняю Нобеля на Калашникова». Это образцово-показательный текст в жанре «Большой стирки», демонстрирующий нам, что по-настоящему великий поэт всегда живет и пишет в полной гармонии с духом эпохи. О творчестве лауреата Быков отзывается следующим образом: «Такими или подобными стихами переполнены девять десятых американских и европейских поэтических сборников последнего двадцатилетия. В них есть смелые метафоры — как правило, ничем друг с другом не связанные, не образующие цельного поэтического мира; много пейзажей, наводящих автора на теологические или телеологические размышления; много добрых чувств, вызываемых видом собственноручно возделанного поля, играющих детей или многолетней верной спутницы. Все эти стихи одинаковы, как колбаса, могут начинаться и кончаться в любом месте, все они выглядят очень похожими на поэзию и, увы, имеют к ней лишь косвенное отношение». О самом же поэте Быков пишет вот что: «Он, говоря по-достоевски, блондин во всем». И далее: «На фоне этой лирики начинаешь особенно ценить нелюбимого Бродским Евтушенко». Вот, кстати, и на сайте «Решетория» пишут: «Немного утешает лишь то, что шведский поэт внешне немного похож на Евгения Александровича». 

• Вторая большая тема — прошедший в Москве фестивль «VII Биеннале поэтов». О нем пишут в «НГ-ExLibris» и Polit.ru" target="_blank">Polit.ru. По итогам биеннале премия «Москва-транзит» вручена белорусскому поэту-диссиденту Владимиру Некляеву (подробнее здесь), а новая премия «Московский наблюдатель», предназначенная летописцам литературного процесса, — Кириллу Корчагину. Симптоматичный репортаж с открытия биеннале опубликован в «Ведомостях». Это смешной, как всегда у Алексея Яблокова, текст, а симптоматично здесь как раз именно то, что перед нами фельетон: издевательскую заметку о современной поэзии читатель солидной газеты еще способен прочесть, а вот серьезную — ни-ни, как можно. Это цайтгайст у нас такой, к автору особых претензий нет. Разве что непонятно, с чего вдруг Коваль оказался «концептуалистом». На « Радио Свобода » о биеннале говорят Лев Рубинштейн и Евгений Бунимович. 

• Два премиальных сюжета. Во-первых, опубликован длинный список «Дебюта». Благодаря повышению возрастной планки в поэтической номинации много знакомых имен: Павел Арсеньев, Василий Бородин, Андрей Гришаев, Алексей Порвин, Анна Русс, Ксения Чарыева, Ната Сучкова — и это далеко не всё. Предсказывать результаты по длинному списку (да еще при нынешнем составе жюри) сродни гаданию на кофейной гуще, так что подождем короткого списка. Еще одна премия, изменившая в этом году правила приема работ — «ЛитератуРРентген», также сформировала длинный список. В этом году впервые соискателями премии могут быть поэты из Москвы и Санкт-Петербурга. Результат: из 39 позиций лонг-листа Санкт-Петербург получает 6, Москва — 12. Подождем, опять же, короткого списка.​

Станислав Львовский ·