И потом еще несколько лет довольно близко общались, читали и критиковали тексты друг друга задолго до того, как они становились книгами. А потом подключились центробежные процессы взрослой жизни, и…

За эти годы Аренев стал автором уже шестнадцати книг, получил несколько литературных премий, примелькался на конвентах (фестивалях фантастики), сделал себе имя как литературный критик, полюбился киевским студенткам… и больше не знаю о нем ничего. Потому и это интервью провела под знаком главного вопроса: ну, как ты?

Уверена, вам тоже будет интересно.

— Насколько я знаю, ты на днях вернулся из Херсона, куда тебя возило издательство «Грани-Т» презентовать новую книгу. На что похожи такие «гастроли», и какая от них польза писателю и прочим заинтересованным лицам?

— Собственно, эти «гастроли» — совершенно обычное дело во всём цивилизованном мире: выходит книжка, и издательство устраивает тебе промо-тур по городам и весям с обязательными выступлениями в книжных магазинах, автограф-сессиями, пресс-конференциями и т.п. Польза очевидна: о книге узнают, её начинают покупать. Особенно это важно для периферии, куда книга попадает с большим запозданием. Если вообще попадает.

— И как результаты?

— Тут ведь какая история... То, что работает на Западе, у нас только начинают внедрять. И оказывается, что писателя-то привезут, а чего с ним дальше делать? «Выступление в книжном магазине»? Так, извините, он один на весь город и размером в лучшем случае со школьный класс. Перед кем ты в нём навыступаешь? Перед продавцом и тремя-четырьмя случайно зашедшими «на шум» прохожими?

Нужна организация, нужны поиски «формата», который будет работать в наших условиях. Вот «Грани-Т» его нашли. Они сотрудничают с местными библиотеками, договариваются о встречах в школах, о радиоэфирах, о пресс-конференциях. То есть ты приезжаешь — и двое суток работаешь в плотнейшем графике, по пять-шесть встреч за день, из школы в школу на машине, с перерывами только на обед. Это нормально, более того — когда ты приходишь в класс, местные же библиотекарши работают «модераторами», ведущими, знакомят с тобой ребят, дают тебе возможность что-то им прочесть, поговорить о литературе, задать вопросы — это всё отлично. Может, они не купят мою книгу, но они вообще вспомнят о том, что есть, помимо учебников, ещё что-то, что, может быть, интересно прочесть.

— Поподробнее о новой книге «Зобразіть мені рай». Насколько я поняла, это сборник довольно давних рассказов?

— Это сборник разных рассказов, в том числе есть и совершенно свежий, «Смак до знань». Хотя, конечно, большая часть — вещи, написанные шесть-семь лет назад, выдержавшие уже не одно издание и в периодике, и в сборниках. Есть повод для гордости: не только издают, но и переиздают.

Сборник тематический — действие почти всех рассказов происходит в «здесь и сейчас», там наши соотечественники сталкиваются с чем-то необычным, таинственным. И это «нечто» так или иначе, меняет их жизнь. Вышел он в серии, рассчитанной на подростков, но вообще-то рассказы эти вполне взрослые, и публиковались отнюдь не в детских изданиях.

— Что в работе сейчас? Считаешь ли ты себя обязанным выдавать «по роману в год»?

— Знаешь, я года на три-четыре «уходил в отпуск»: писал редко, от случая к случаю. Кое-что переосмысливал, во многом изменился. Сейчас как раз пытаюсь набрать прежний темп, в котором совершенно нормально, без излишней суеты, могу работать. Не по роману, но уж по книге в год — да.

Начиная с прошлого года, занимаюсь повестями. Вот вдруг пошла целая вереница идей, которые на романы не тянут, а на объёмные повести — вполне. Одну закончил, «Белая Госпожа», она в начале года вышла в межавторском сборнике. Это такая попытка реконструкции. Я уже сколько-то лет подступался к этой теме: воссоздать миф, из которого выросла сказка о «Золушке». Подумай: все эти подарки от феи, путешествие ко дворцу принца, игры со временем — какие параллели напрашиваются с кельтскими мифами о народе холмов!.. Ну, и на идейном уровне — противостояние двух систем ценностей, двух этик: языческой и христианской.

Вот это — первая ласточка в «году повестей». Дальше — долго уже пишущаяся «Всё племя Адамово». Антураж — Киев двадцать первого столетия, но Киев альтернативной реальности. Он мусульманский, вот так там сложилось, Владимир в своё время выбрал этот путь. Повесть не религиозная, но мне нужен такой антураж для решения определённых задач — и придумывать этот фон... В общем, пишу потихоньку.

Ну, и в феврале начал, к маю думаю закончить «Душу в шаре». Тоже довольно крупная повесть, тоже альтернативка, но там материал несколько более лёгкий для работы, поэтому идёт быстро.

В целом — хочется сейчас говорить о более актуальных и злободневных вещах, чем битвы волшебников и поиск артефактов.

— Несколько лет назад ты одним из первых среди писателей впрягся в игровую индустрию: написание сценария компьютерной игры и книги по ней. Чем кончилось?

— Не сценария. Я придумал мир, который должен был стать основой, как для компьютерной игры, так и для цикла авторских книг. Это изначально озвучивалось во всех интервью разработчиков. Игры не случилось. Права на книги остались у меня, один роман написан, второй почти закончен. Взял паузу, но скорее всего в этом году дошлифую это дело и буду предлагать издательствам. Книги-то вполне самодостаточные, это не новеллизация, не «руководство по прохождению». И писал я их безо всяких скидок и поблажек, не как халтурку. Опять же, я-то могу ошибаться, но первый роман некоторое количество людей, совершенно не знакомых с игрой, читало — и всё им было в книге понятно.

— Считаешь ли ты такую работу творчеством или заработком? Сейчас в среде фантастов много говорят о «проектах», теснящих авторские литературные произведения. На чьей ты стороне?

— Я в ту историю «встрял» только по одной причине: разработчики давали полную свободу действий. Я сам придумывал мир, я же писал книги. Никто не рассказывал, сколько в них должно быть постельных сцен, сколько трупов. Никто не просил «писать попроще». Другой уровень сотрудничества. И я относился к этому соответственно.

Нынешние «проекты» — это, прежде всего, очень чёткие рамки. Я знаю: несколько предложений получал, читал «техзадания». Мне кажется, сделать что-то своё, что-то по-настоящему для меня интересное я бы в таких рамках не смог. Лет пять-семь назад, может, ещё пошёл бы на это. Сейчас понимаю, что, помимо прочего, такая работа с сознательным занижением планки, когда выкладываешься не в полную силу — она очень вредная. Просто с точки зрения писательского мастерства, уж какое бы оно у тебя ни было. Эти игры на понижение не проходят даром.

А самое главное — знаешь, жалко времени. Просто безумно жалко: тут и так всю дорогу не успеваешь, урываешь час-другой в день, чтобы сделать своё, давно уже придуманное, просто требующее, чтобы его написали, — и при этом заниматься чем-то по «техзаданию»?..

— Ты сейчас активно перешел «на тренерскую работу»: читаешь платные лекции, учишь писательскому мастерству. Расскажи, как дошел до такой жизни?

— Я уже лет пять, что ли, читаю подобные курсы в Институте журналистики. Они называются по-разному, но суть одна: это попытка помочь ребятам разобраться, что такое писательское мастерство. К сожалению, очень многое всегда остаётся за кадром: попросту не хватает времени, мы ограничены рамками пар. Притом, что раньше на это уходил один семестр, сейчас такие курсы я читаю в течение трёх семестров; каждый год это, по сути, уже несколько иные лекции, я всё время добавляю материал, и вширь, и вглубь. Некоторые студенты, отходившие в своё время на все пары, возвращаются снова... Я думаю, там играет роль ещё и то, что у нас создаётся своеобразная среда единомышленников. Возможность говорить о литературе без пафоса и придыхания, но всерьез. Это же не секта какая-нибудь со мной-великим, взгромоздившимся на кафедру и «вещающим». Это просто семинары, я читаю теоретический блок, потом зачитываются тексты студентов, идёт разбор, причём высказывается каждый, это обязательно. 

И вот есть в Киеве такое заведение, «Розумна ресторація», её хозяйки предложили мне провести подобные «классы» у них. Почему нет? Тут ведь всё просто: если ты интересен, если тебе есть что сказать — люди будут ходить. Нет — нет. Считай — проверка на профпригодность.

— Какой контингент ходит на эти лекции и семинары? Пару лет назад такой формат (лекции за деньги) был вообще немыслим…

— Это, как я уже говорил, не только лекции — семинары, обсуждения. Их в том или ином формате проводят уже давно, вспомни те же мастер-классы на конвентах. Ходят самые разные люди, от студентов (и моих, и из других вузов) до вполне состоявшихся профессионалов в других областях. Общий знаменатель один: люди хотят писать, но им не хватает базиса, инструментария. Я не дам им талант, это невозможно. Но показать путь к совершенствованию этого таланта...

Знаешь, что больше всего воодушевляет? Это когда к тебе человек ходит год-два, и видно — и ему, и тебе, и другим, — насколько стремительно он прогрессирует. 

— Что ты преподаешь в Институте журналистики?

— Преподаю нормативный курс зарубежной литературы на втором-четвёртом курсах. Плюс спецкурс, о котором уже говорил.

— Для тебя эта должность – хорошая синекура или что-то большее?

— Это всё — возможность общаться с людьми, активно развиваться. Не свариться в собственном соку. Я там, на полставки, на полную не пойду, так как всё-таки главное занятие — это книги писать. При этом прекрасно понимаю: если для того, чтобы нормально жить и писать книги, мне не нужно будет зарабатывать деньги каким-либо другим трудом, я брошу 99% журналистской/рецензентской работы. А вот преподавать всё равно буду.

— Насколько я знаю, ты последние годы часто ездишь на зарубежные конвенты фантастики. Где побывал? Зачем: смотреть мир или налаживать деловые контакты? И как оно получается?

— Если считать российские конвенты, — езжу я уже лет десять. Деловые контакты — важный аспект, но самый главный — это впечатления от поездок. К тому же я езжу и не на конвенты, а просто туристом.

Побывал в Италии, это, наверное, самое яркое и самое важное путешествие. Слово «незабываемое» затёрто до невозможности, но, правда — незабываемое. Был во Франции, в Германии, в Чехии, в Польше, постранствовал по Скандинавии... Сейчас в финансовом плане для меня не самый лучший год, однако, планирую попасть на «Еврокон» в польско-чешский город Цешин.

Я ведь из поездок привожу не только впечатления и фотографии. Я из них «привожу» новые идеи. Та же «Всё племя Адамово» придумалась и сложилась в Скандинавии. В Риме всё стало окончательно ясно по второму роману из цикла «Магус»...

 — Нет ли у тебя ощущения, что литературный процесс и рынок меняются на наших глазах и уже безвозвратно (имею в виду вызовы и со стороны интернета, и коммерции, и общего информационного потока)? Что делать?

— Давай обозначим приоритеты. Главный вызов для писателя никогда не будет связан ни с интернетом, ни с коммерцией, ни с информационным потоком. Вызов этот исключительно литературный. Литературное качество — вот самое важное.

А насчёт остального... Да, «условия существования» меняются. Да, необходимо их учитывать. Но не прогибаться под них.

Мы возвращаемся к тому, с чего начинали. За границей ведь писатель не проводит всё время в «ящике» или в блогах. Он работает. Появляется на публике редко, когда выходит новая книга, когда ему есть что сказать. Нельзя воткнуться со своей физиономией на все каналы, во все газеты — и при этом оставаться действующим писателем. Ты тогда уже переходишь в другое агрегатное состояние: «публичный человек». Пишешь по книге в три-пять лет не потому, что так много над ней работаешь, а потому, что работаешь над ней так редко.

Другой вопрос — нужна ли информационная поддержка писателю. Разумеется, нужна. Но, во-первых, соразмерная с тем, что он уже сделал как писатель. А во-вторых, заниматься ею должны издатели, литературный агент. Не автор. Иначе литература превратится в то, во что превратилась эстрада, — в бесконечную «Фабрику звёзд». 

Яна Дубинянская

Фото: ht.ua