Завантажити

мировоззренческий кризис, с которым сталкивается современный человек, самым непосредственным образом связан с рационализацией его жизни. Согласно его пониманию ситуации рационалистическая установка не в состоянии обосновать те либо иные идеалы, на которые ориентируются представители разных культур, что фактически приводит к релятивизации, а в конечном итоге и к разрушению ценностного ядра мировоззрения: «Судьба культурной эпохи, «вкусившей» плод от древа познания, состоит в необходимости понимания, что смысл мироздания не раскрывается исследованием, каким бы совершенным оно ни было, что мы сами призваны создать этот смысл, что «мировоззрения» никогда не могут быть продуктом развивающегося опытного знания и, следовательно, высшие идеалы, наиболее нас волнующие, во все времена находят своё выражение лишь в борьбе с другими идеалами, столь же священными для других, как наши для нас»89.
Развитие индустриального общества, полагает М.Вебер, приводит к расколдовыванию действительности и, как результат, к утере человеком основных мировоззренческих ориентиров, которые, как известно, построены на принципах, чуждых рациональному подходу, исповедуемому индустриальным обществом. Результатом такой ситуации становится перманентный и нарастающий мировоззренческий кризис, в котором живёт современный человек. Для нас в веберовском анализе представляют интерес два момента. Первый – это обоснование центрального значения рациональной установки в общественном сознании буржуазной эпохи, второй – указание на то, что развитие рационализма идёт рука об руку с крушением системы ценностей западного человека (этот процесс Ф.Ницше называл нигилизмом). Критический анализ рационализма, предпринятый М.Вебером, – это не единственный случай в истории западной культуры. Практически все крупные мыслители, начиная со второй половины XIX века, отдали дань этой тематике. В результате такого рода критики в обществе утвердилось и, можно сказать, стало общим местом мнение о том, что современные формы рационализма, несмотря на декларируемую ими универсальность, не столь уж универсальны. Они не улавливают неких важнейших измерений реальности. И их использование в решении гуманитарных и смысложизненных вопросов часто приводит к тяжелейшим последствиям. Оказалось, что развитие рационального подхода к действительности, являясь одним из условий технического прогресса, разрушает базовые механизмы мировоззренческого самоопределения человека. Осознание этого факта привело к возникновению мощной социально-культурной традиции, нашедшей своё воплощение в разработке различных психотехнических практик и социальных стратегий, направленных на защиту человека от пагубного влияния рационализма.
Мысль о том, что технический прогресс приводит к деградации человека, становится чуть ли не банальным в современной культуре. В целом можно сказать, что подобная самокритика рационализма существенно ослабила ещё недавно непререкаемый авторитет науки и рационализма, актуализировала интерес к нерациональным формам духовной активности и индуцировала пристальное внимание к самой рациональности в её историческом развитии и конкретных проявлениях. Однако помимо этой критики в западном обществе возникло широкое социальное движение, охватившее практически все слои населения, но особенно популярное среди молодёжи, направленное на практический поиск путей освобождения от «гнёта» рационализма. Нетрудно догадаться, что одним из самых эффективных способов такого освобождения стало использование различных психоактивных веществ. Разумеется, помимо того, что такая культурная ориентация противоречила официальной идеологии, она была связана с целым рядом негативных социальных явлений и не могла не вызвать сопротивления со стороны государства. Тем не менее широта и популярность движения сделали своё дело и ко второй половине XX столетия антирационализм утверждается в массовой культуре западного общества и, несмотря на те издержки и преувеличения, которые обычно присущи популярным версиям сюжетов, зародившимся на уровне высокой культуры, не подлежит сомнению, что XX столетие демонстрирует нам новую ситуацию в бытовании апофатической установки, которая не только становится распространённой на уровне рафинированных представителей западной культуры, что было характерно и для предыдущих эпох, но и отличается принятием, пусть и упрощённой, версии апофатизма широкими образованными массами западного общества. Но одно дело – принять апофатизм на уровне теории, и другое – воплотить его в жизнь. Техническая цивилизация модерна насквозь пронизана алгоритмами, построенными на рациональной основе, следование им является одним из основных условий выживания человека в современном мире. Рационализм, так сказать, на практике обосновывает свою мощь и жизненную необходимость для человека. Поэтому ориентация на поиск и принятие новых мировоззренческих интуиций, характерная для западного общества на всём протяжении XX столетия, существенно тормозится тем обстоятельством, что мир, в котором существует

читати