Завантажити

для моделирования исследуемых аспектов внешнего мира. Со временем на смену аналоговому, синтетическому моделированию пришло дискретное, цифровое моделирование, в основе которого лежало всё то же аналоговое моделирование с использованием электрического заряда, выступавшего в двух ипостасях: в качестве простейшей аналоговой модели действительности и в качестве базового элемента цифровой, дискретной модели этой же действительности. Благодаря этой двойственности и на её основе выстраивается развитая система цифрового моделирования действительности. В дальнейшем, по мере увеличения быстродействия вычислительных машин, возникла возможность создания цифровых моделей, способных воспроизводить, воссоздавать дискурсивными средствами феноменологию целостных, аналоговых моделей.
В результате пользователь современного компьютера избавлен от необходимости выполнять сложные вычислительные процедуры для решения тех либо иных задач. В гипотетической ситуации утери базовой связи между веществом оператора, лежащего в основе числовой модели компьютера, и действительностью цифровое симулирование целостности становится невозможным. И если для компьютерной техники в силу её «вещественности» такая ситуация невозможна в принципе, то деятельностное моделирование бытийного опыта в ситуации бытийного дефицита, а мы с вами являемся свидетелями именно такой ситуации, теряет свою силу и эффективность.
Становление человеческой деятельности сопровождалось разделением некогда единого мира на мир профанный и мир сакральный. В самом общем виде различие между двумя мирами можно определить как различие между миром самодовлеющей объективности, диктующей свои правила поведения человеку, пытающемуся жить в этом мире, то есть миром, в котором субъект и объект отделены друг от друга, и целостным, субъективно ориентированным миром, развивающимся по законам смысла, цели, веления и т.д., миром, который может быть враждебен человеку, но никогда не бывает глухим к нему. У этого мира можно что-то просить, с ним можно договариваться, его, в конце концов, можно обмануть. С момента такого разделения через человека проходит невидимая трещина, которую он пытается устранить в течение всей своей истории. Утеря первоначальной наивной целостности воспринимается человеком как величайшая утрата. Дело в том, что разделение двух миров сопровождалось зарождением нового субъективного центра, с которым человек, постоянно нуждающийся в реальных средствах к существованию, должен был себя отождествлять, коль скоро эти средства добывались только в этом реальном мире, в мире, который диктовал ему свои законы, ограничивал желания и навязывал строгий распорядок и трудовую дисциплину, предполагающие трезвое и осознанное отношение к себе и к действительности. Такое «трезвое» существование весьма отличалось от целостной активности ранних этапов человеческой истории, активности, в основе которой лежали инстинктивные или же полуинстинктивные формы связи с миром, требовавшие для своего поддержания включения мощнейших физиологических механизмов, выработанных и закреплённых всем предшествующим ходом эволюции живого. Удачная охота предполагала опьянение от преследования добычи, нечувствительность к боли, радость и торжество победы, счастье тихого сытого отдыха, желание любить, способность защитить стаю даже ценой собственной жизни. Все эти желания имели первостепенное значение в жизни всех живых существ. Поэтому не удивительно, что в ходе эволюции были отобраны и надёжно закреплены те нейрофизиологические механизмы, которые позволяли переживать эти чувства, и механизмы эти обладали большим запасом прочности, то есть были способны мотивировать живые существа даже в условиях дефицита энергетических ресурсов организма.
Данные механизмы построены по принципу подкрепления, то есть выполнение тех либо иных действий сопровождается переживанием мощнейших положительных эмоций. Человек, особенно ранний человек, не так далеко ушёл от животных, как нам это представляется. И его ранние формы организации жизни берут своё начало в «инстинктивной» активности животных и поддерживаются соответствующим психофизиологическим инструментарием. Именно на основе этого психофизиологического базиса формируется и развивается ядро бытийной субъективности, в основе которого лежит принцип непосредственного, слитого с человеческой активностью, удовольствия от этой активности. Человек ещё не различает цели и результата, условий деятельности и её орудий. Главным «самонаводящимся» орудием деятельности является он сам в своей целостности, его тело не отделено от его духа.
Мы можем только догадываться, каким воспринимал мир человек той эпохи. Но одно не подлежит сомнению – это был мир, напитанный смыслом и значением, мир, жизнь в котором была трудной, опасной, но и увлекательной и, не побоюсь этого слова, прекрасной. Мир страсти и счастья. Мир, в котором человек чувствовал себя частью великого целого, мир, в котором ощущение сопричастности было рутинным, ежечасным, ежеминутным состоянием. Но

читати