Завантажити

символов внедеятельностного мира на мир деятельности и увязки с ними (символами) деятельностных целей человека.
Возможно и противоположное движение, при котором экзистенциальные цели маскируются под социальные.
Ранее было показано, что внедеятельностная ориентация, являясь исходной в истории человека, обеспечивала преемственность между биологическим и социальным, между дочеловеческим и человеческим, осуществляя, помимо всего прочего, важнейшую функцию поддержания слитности (единства) человека и мира. Именно это единство является базовым условием существования любого живого существа, в том числе и человека, единство, на базе которого и строится относительно автономная (дискретная) активность живого. Следует учитывать при этом, что автономия эта относительна, единство же абсолютно. Единство с миром дано человеку на двух уровнях – на сугубо органическом, воплощённом во всём «пространстве» человеческой телесности, начиная с непосредственного вещественного единства с миром и заканчивая психофизическими процессами, и на субъективном, данном человеку в виде эмоционально-образного комплекса, основным содержанием которого является переживание непосредственного единства с миром, переживание, которое, значительно модифицируясь в тех либо иных культурах, в ту либо иную эпоху, тем не менее в своей основе, так сказать, в сухом остатке сводится к единству (тождеству) с миром, как бы последний ни понимался. И без достижения этого тождества всё остальное не имеет значения. Именно тождество лежит в основе, является солью опыта священного.
Это обстоятельство хорошо известно и давно стало общим местом. Исследование пикового опыта, доступного религиозным виртуозам-мистикам, показало, что за всем разнообразием конфессиональных и внеконфессиональных его интерпретаций стоит чувство единства с миром, являющееся ядром, сутью, квинтэссенцией священного. Естественно, что подобное переживание опирается на те психические механизмы, которые обеспечивают целостное, синтетическое восприятие действительности. Возникновение же человеческой деятельности, а особенно её существование в развитых формах, основывается на дискретности как основном принципе человеческого подхода к миру. Разумеется, «дискретность» как момент присуща всем формам живого и опирается на особые биологические механизмы, что проявляется в незначительной асимметрии их нервной системы и головного мозга. Но только у человека дискретно-деятельностное отношение к миру становится конституирующим фактором и играет доминирующую роль во всей истории, что проявляется не только в развитии сильной психофизиологической асимметрии головного мозга, но и в возникновении особого «деятельностного», искусственного по своей сути мира – мира человеческого существования. Жизнь в этом мире приводит к выраженному отдалению человека от источников опыта единства с миром, отдалению, которое не может продолжаться как угодно долго в силу того, что оно чревато гибелью человека. Соответственно, для компенсации этого отдаления вырабатываются специальные механизмы, призванные осуществлять трансляцию опыта священного в мир деятельностного человека.
Но это только одна сторона проблемы. Человек деятельностный не мог пройти мимо того факта, что чувство священного в силу его самоценности обладает громадной силой и, соответственно, стремление к его переживанию может служить мощным мотивационным рычагом в организации деятельности. Естественно, что он попытался использовать это обстоятельство в своих интересах.
Именно эта двухаспектность «священного», его буквальная жизненная значимость для существования человека и его утилитарная полезность для поддержания деятельности и привели к выработке тех механизмов взаимодействия внедеятельностного и деятельностного начал, которые мы изучаем.
Изначальность бытийного опыта и его мотивирующая сила обусловливают тот факт, что с самого начала своего существования деятельность камуфлирует себя и свой мир под бытийный опыт. Как ей удаётся этого достичь? Ведь, как было показано ранее, в основе деятельностного подхода к миру лежит дискретное, аналитическое моделирование реальности, в то время как бытийный опыт опирается на синтетическое, целостное видение мира. Соответственно, задача по воссозданию и трансляции бытийного опыта средствами деятельностного моделирования представляется достаточно сложной, тем не менее выполнимой. И об этом свидетельствует сам факт существования человека. В основе такого воссоздания лежит принцип перенесение харизмы, присущей бытийным символам, на некие простейшие базовые структуры, лежащие в основе деятельности. За счёт этого перенесения вся структура деятельности и соответственно деятельностный мир приобретают мотивационный заряд, на основе которого и строится симулякр деятельностной целостности.
Хорошей иллюстрацией этой ситуации может служить аналогия из мира компьютеров. Как известно, первые вычислительные машины строились на аналоговом, синтетическом принципе, используя те либо иные целостные процессы

читати