Завантажити

частники в своих компаниях свободны в своей кадровой политике, а государством должны управлять умные, образованные и талантливые люди. Впрочем, уверен, что частники уже давным-давно и так поняли, что дебил компании не начальник – а то эта компания долго не протянет: ведь, как мы видим, именно частники первые начали использовать тесты и исследования при найме на работу.
В конце концов, если шоферами нанимают людей с хорошим зрением, то это можно объявить дискриминацией слепых. А то, что процент этнических китайцев среди преподавателей английского языка в Америке ниже, чем процент этнических китайцев в целом по стране, при желании вполне можно трактовать как дискриминацию лиц китайского происхождения.
Так легко дойти до полного абсурда. А зачем? Когда очевидно, что в каждой профессии есть свои профессиональные ограничения и требования. И высокий интеллект является для руководителя таким же важным «инструментом», как здоровые легкие для бегуна, верная рука для теннисиста и хороший нюх для парфюмера.
Можно ожидать, что представители сервитивных обществ (а также люди с невысоким IQ) начнут кампанию протеста против подобной программы. Однако – при всем уважении к Америке, России или любой другой стране – не все в американском или российском опыте является равно ценным и пригодным для копирования. В конце концов, Украина имеет свои законы и – в силу очевидных причин – совершенно не обязана придерживаться в своей внутренней политике законодательства, политических воззрений и представлений о политкорректности Соединенных Штатов Америки или любого другого государства.
И здесь я снова обращаюсь к здравому смыслу и твердости Ли Куан Ю, заявившего по схожему поводу: «Я научился игнорировать критику и советы, исходившие от экспертов и квазиэкспертов, в особенности от ученых в области социальных и политических наук. Они располагают множеством обожаемых ими теорий о том, как должно развиваться общество, чтобы приближаться к их идеалу, а в особенности, как сделать так, чтобы бедность исчезла, а благосостояние – повысилось. Я всегда старался быть правым по сути дела, не обращая внимания на политическую корректность».
Нам следует понять главное. Мы не в состоянии «по щучьему веленью» изменить объективные законы общественного развития. например – отменить или упразднить сервитивное общество. Оно есть, будет завтра и продолжит заниматься IQ-цидом в каждой стране этого мира.
Все, что мы можем сделать в этой связи - максимально повышать конкурентоспособность нашей страны здесь и сейчас. То есть, чем наш народ будет умнее, образованнее, развитее, профессиональнее других народов – здесь и сейчас, тем наше государство будет успешнее, сильнее, развитее, перспективнее, богаче других государств – здесь и сейчас.
А потом, в один прекрасный момент, произойдет нечто, о чем мы – из нашего сегодняшнего далека – даже не в состоянии грезить, и наше завтрашнее IQ-количество неожиданно перейдет в качество. да такое, что кардинально изменит представление о нас в мире... а может, и сам мир.
Все слишком быстро и непредсказуемо меняется в нашем мире. В конце концов, всего четверть века назад мы с вами жили в совершенно другой стране, одной из двух колоссальных супердержав совершенно другой Ойкумены.
И еще один аспект. В 1961 году ученый Стэнли Милграм, социальный психолог из Йельского университета, провел «один из самых неэтичных экспериментов в истории психологии» – т. н. «тест Эйхмана». Милграма вдохновил на этот эксперимент судебный процесс над нацистским преступником Адольфом Эйхманом – руководителем отдела гестапо, отвечавшего за «окончательное решение еврейского вопроса». Эйхман на суде оправдывал свои действия тем, что «просто выполнял приказы».
Вот как описывает эксперимент Милграма Снежана Шабанова: «Психолог пригласил так называемых «наивных испытуемых» – людей, не осведомленных о своей роли в исследовании, – при помощи объявлений в газете. За работу в лаборатории добровольцам обещали 4,5 доллара.
(…) Ожидавший их там экспериментатор рассказывал, что они примут участие в исследовании влияния наказания на обучение и запоминание. И поэтому один из участников станет «учителем», который будет руководить запоминанием парных слов.
Наказывать второго участника – «ученика» – за ошибки будут при помощи электрического разряда возрастающей интенсивности.
Для достоверности эксперимента роли распределялись при помощи жребия. Добровольцы, набранные по объявлению, не знали только одного – что бумажку с надписью «ученик» всегда достает не такой же несведущий доброволец, а подставное лицо, помогающее в проведении эксперимента.
Ставшему «учителем» добровольцу давали попробовать на себе легкий разряд тока, а затем он наблюдал за тем, как его «ученика» привязывают к стулу и укрепляют на его запястье электрод.
«Учителя» сажали за пульт генератора тока с переключателем в диапазоне от 15 до 450 вольт с шагом переключения в 15 вольт. Для улучшения понимания смысла наказания на переключателе проставили пометки: «слабый удар», «очень

читати