Завантажити

сознание Божества, как мы находим Божество одинаково и в нас самих, и в мире. И точно так же цель и характер религиозной жизни есть не бессмертие в той форме, в какой многие хотят его и верят в него, или по крайней мере говорят о своей вере в него, – ибо их желание побольше узнать о нём даёт основание усомниться в их вере; это есть не то бессмертие вне времени и позади времени, или, вернее, лишь после этого времени, но все же во времени, – а бессмертие, которое мы можем непосредственно иметь уже в этой временной жизни и которое есть задача, постоянно требующая нашего разрешения. Среди конечного сливаться с бесконечным и быть вечным в каждое мгновение – в этом бессмертие религии»141.
Поиск новых подходов к абсолюту, предпринятый Фр.Шлейермахером, приводит к открытию абсолютной природы бытия. Открытие это стало возможным благодаря взаимодействию двух факторов. С одной стороны, было зафиксировано то обстоятельство, что основным содержанием пиковых переживаний является чувство бытия мира и единства человека с бытием. С другой стороны, размышления о природе бытия, понятого как совокупность сущего, позволило открыть абсолютную природу этого конструкта. Оказалось, что, несмотря на сложившуюся традицию отождествления бога и абсолюта, фактическое положение дел было несколько иным. Действительным статусом абсолюта может обладать лишь бытие, понятое как тотальность сущего, что же касается бога-творца, то его восприятие в качестве абсолюта, с одной стороны, является следствием естественного функционирования деятельностной идеологии, а с другой – вызвано отсутствием необходимости в анализе реального места концепции бога в деятельностной идеологии.
Следующим значительным этапом в развитии европейской традиции понимания бытия как абсолюта стало творчество Мартина Хайдеггера. Ему принадлежит следующая фраза: «Только в горизонте бытия возможны боги и Бог», в другом месте, рассуждая об отношении бытия к человеку, он замечает: «Бытие шире, чем сущее, и ближе к человеку, чем любое сущее, будь то животное, произведение искусства, машина, будь то ангел или бог. Бытие самое близкое»142.
Это понимание бога по сути означает, что условием функционирования такого мировоззренческого конструкта, как бог, является доступность человеку опыта бытия, человек должен бытийствовать для того, чтобы в пространстве бытийствования суметь выработать представление о боге, эта иерархия «бытие – бог» сохраняется не только в сфере мировоззренческой активности, но и в концептуальной сфере. Идея бога, будучи продуктом деятельностного разума, на что указывает отнесение М.Хайдеггером бога к категории сущего, предполагает уже изначально существующий и соответственно не замечаемый горизонт бытия, в объёме которого только и может развиваться субъект-объектное мышление деятельностного сознания. Выделение собственно нуминозного ядра в деятельностном представлении о боге и его соотнесение с бытием в целом актуализировало потребность в возвращении к бытийному пониманию абсолюта. Такое решение выглядело вполне логичным и убедительным. Такое понимание абсолюта, не будучи чем-то принципиально новым (достаточно сослаться на опыт тех культур и народов, которые в силу ряда причин, существуя на периферии деятельностного мира и не будучи захвачены деятельностным активизмом, сумели разработать собственные мировоззренческие системы, в центре которых находится представление об абсолюте как бытии), может быть очень важно для иудео-христианской цивилизации, прежде всего потому, что позволит вписать человеческую деятельность в более широкий контекст и, кто знает, открыть тем самым пути к гармоническому развитию человечества.
Читатель наверняка уже обратил внимание на то обстоятельство, что то бытие, о котором говорит М.Хайдеггер, близко к той традиции понимания бытия, которую мы связываем с именем Парменида и в соответствии с которой бытие определяется как совокупность, точнее, тотальность сущего. В силу ряда причин такое понимание бытия не стало ведущим в европейской традиции, в то время как на Востоке на его основе были созданы величественные мировоззренческие и философские системы, сумевшие подчинить своему очарованию огромные массы людей. И только значительно позже, в разгар гуманитарного кризиса, порождённого изменениями в человеческой деятельности в эпоху Нового времени, возможность бытийного понимания абсолюта была вновь открыта и в Европе. Именно о таком бытии и говорит М.Хайдеггер. Анализируя его тексты, нетрудно увидеть параллели между его пониманием бытия и тем пониманием, которое воплотилось в наиболее развитой версии понимания бытия как абсолюта в буддизме махаяны и родственных ему доктринах Востока.
Первое, на что обращаешь внимание, так это на сходство позиции М.Хайдеггера и восточных учений в отношении человека. Для них человек – это отнюдь не центр мироздания, а его стремление подчинить своим целям и смыслам природу весьма опасно. И пока самомнение человека не изменится, он будет представлять собой угрозу как самому себе, так и

читати