Завантажити

воспринимается человеком как приобщение к высшей ценности (абсолюту), что дарует ему (человеку) освобождение от экзистенциальных проблем. Что же такое само по себе бытие, как оно открывается человеку и что он может о нём помыслить? Оказывается, не так уж и много. Оно совершенно недоступно дискурсивному мышлению (как тут не вспомнить восходящее к немецкой классике представление о дискурсивном мышлении как конечном мышлении), всё, что остаётся мышлению в понятиях, – это апофатическое отношение к бытию. Действительно, тотальность сущего, вся совокупная реальность (бытие) не может быть познана теми средствами, которые развиваются внутри бытийного «пространства», по отношению к бытию в целом не применимы те подходы, которые работают по отношению к фрагментам, пусть и сколь угодно большим, реальности. Бытие не подлежит описанию в терминах времени и пространства, по отношению к бытию бессмысленна извечная дихотомия духа и материи, всё, что человек может сказать о бытии, это то, что оно есть и из тотальности этого «есть» вытекает всё остальное. Наиболее близкой интуицией бытия является интуиция безграничного потока, океана, объемлющего мир, а человек может осознать себя погружённым внутрь бытия: «Как верно то, что мы никогда не схватываем всё сущее в его безусловной совокупности, так, несомненно, и то, что мы всё же нередко видим себя стоящими посреди так или иначе открывающейся совокупности всего сущего. Охват совокупности сущего, собственно говоря, по самой своей природе отличается от ощущения себя посреди сущего в целом. Первое в принципе невозможно. Второе постоянно совершается в нашем бытии»152. Интересно, что современные исследования по теории сознания подтверждают эту догадку немецкого мыслителя. Интуиция потока является универсальной метафорой для сознания.
В настоящее время имеется значительное количество экспериментальных свидетельств того, что в своих истоках человеческое сознание совпадает с тем, что мы до сих пор называли опытом бытия (бытийным опытом). В лице бытийного опыта мы имеем дело с самыми первыми проявлениями человеческого сознания, проявлениями, которые ещё непосредственно связаны с человеческим восприятием, справедливо рассматриваемым в качестве истока сознания. Такая близость обусловливает универсальный характер бытийного опыта и его изначальность по отношению к более развитым формам духа. Везде, где мы имеем дело с наиболее древними формами сознания, мы, по сути, встречаемся с бытийным опытом. И чем более древние слои сознания мы рассматриваем, тем в более непосредственной форме предстаёт перед нами бытийный опыт. Более того, в своих истоках опыт и сознание – это одно и то же. Через него осуществляется субъективизация основных измерений человеческого бытия в мире. Переживание человеческого бытия как присутствия (или же бытия при бытии) задаёт сознанию тот предельный горизонт, внутри которого развивается человек. Действительно, важнейшим и наиболее абстрактно-всеобщим моментом сознания является переживание существования мира и единства мира и субъекта, это мир воспринимающего, без этого переживания невозможно никакое сознание, собственно говоря, осознание – это переживание существования, которое является элементарным фактом сознания, а постоянное воспроизведение и поддержание этого переживания является условием существования субъективности как таковой. Переживание присутствия реализуется через систему метафор, в основе которой лежат структуры восприятия. Являясь исторически первой формой человеческого сознания, бытийный опыт продолжает выполнять свою порождающую (по отношению к сознанию) функцию на всём протяжении человеческой истории. Будучи источником сознания, он беспрестанно воспроизводится в человеческой субъективности и может быть обнаружен в каждом движении человеческого духа.
Теперь пришло время для различения опыта бытия и осознания бытия, вырастающего из этого опыта. Необходимость в таком шаге продиктована тем, что на основе опыта бытия человек приходит к осознанию самого бытия. В плане такого различения мы полагаем, что опыт бытия, будучи общей основой человеческого сознания, является чем-то вроде энергетического и смыслового арсенала человеческого духа, арсенала, из которого каждая культура берёт то, что ей оказывается под силу, и только на высших этапах развития человек оказывается способным к осознанию подлинной природы бытийного опыта и к открытию для себя бытия как такового. Человек приходит к бытию через осознание своего бытийного опыта. Анализ его микрогенезиса позволяет выявить наиболее фундаментальные уровни бытийного опыта, уровни, на которых строится всё здание абсолюта. Феноменология этих уровней запечатлена в описании «опыта белого света». Символическая утилизация опыта белого света, возникающая практически в унисон с процессом его актуального протекания, сопровождается переживанием его абсолютной природы и приводит к формированию целостного символико-дискурсивного конструкта – «абсолюта», конструкта, который возникает как результат взаимодействия

читати