Завантажити

«Квинов».
– Дай им кассету... С кассетой каждый дурак послушает...– бормотал Миха, снова берясь за бинокль.
Война отдыхала. Это было в те дни, когда наступательные действия румын, исчерпав атакующий потенциал кишиневской армии, приостановились по всему фронту. Уже было понятно, что Приднестровская республика уцелела и будет и дальше существовать как территориальное образование. Потому, что имелась закаленная в полуторамесячной войне приднестровская армия, и потому, что люди Приднестровья уже осознали себя как единый свободный народ, а значит, если бы даже румыны заняли всю территорию ПМР, то война все равно продолжалась бы, партизанская, подпольная, пока нападавшие не уйдут за Днестр. Но румыны, не потеряв надежды отхватить у так называемых «сепаратистов» кусок пожирнее и навязать им свою политическую волю, накапливали силы для нового наступления.
А пока окопное противостояние под Кочиерами ограничивалось редкими бестолковыми перестрелками, еще более редкими и бестолковыми минометными и ракетными обстрелами, а так же обоюдными действиями диверсионных групп и работой снайперов.
Раньше, в первые дни на позициях, Миху поражала мысль, что сейчас, в девяносто втором году, идет война. То есть, для него, как и для подавляющего большинства советских людей ВОЙНА, ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА закончилась 9 мая 1945 года у рейхстага. Правда, были еще Венгрия и Чехословакия. И Афганистан. Но... Но те войны не воспринимались как войны. Скорее – как несчастные случаи где-то далеко-далеко, как ветры, дующие за лесами, за горами, и не тревожащие поверхность стоячего пруда. А война в Приднестровье – это был упавший в пруд камень. Война на территории Союза! Это казалось невозможным.
Но Миха быстро привык к войне. «А че там!.. Война так война!..» И, привыкнув, он более не задумывался над этим. Он вообще меньше, чем раньше, задумывался над чем бы то ни было. Даже воевал он, уже не задумываясь, а так, как воюет любой опытный солдат. Рефлекторно. Инстинктивно. Он не думал, где залечь во время обстрела, не думал, как стрелять и откуда может последовать атака. Он просто знал это. Знал – и дело с концом...
После обеда в окопе появился снайпер – неторопливый, обстоятельный человек в гражданском с винтовкой СВД. Он некоторое время осматривался, потом выбрал место в окопе и пристроился там, припав глазом к оптическому прицелу. Миха, снова выпросив у Дегтяря бинокль, расположился по-соседству.
Снайпер долго ждал, не отрываясь от окуляра, и негромко матерился себе под нос: между строениями воинской части напротив не было видно ни одного человека. Румынская сторона словно вымерла.
– Да где же они все... – недовольно бормотал снайпер, водя винтовкой из стороны в сторону. – Передохли там, что ли?..
– Может, после мамалыги срачка пробила, так сидят на очках и носа не кажут... – предположил кто-то.
Михе в конце концов надоело. Он отлип от окуляра, немного повозился на матрасе и уже хотел идти отдавать бинокль, как вдруг снайпер напрягся и передернул затвор.
– Что, вылез кто-то?
– Срачка закончилась... – пояснил, не отрываясь от своего бинокля, Тина. В окопе послышались смешки.
Миха приник к оптике и ясно увидел румынского вояку в выгоревшем бушлате, опасливо выглядывающего из-за угла казармы. Не заметив ничего подозрительного, румын вышел на открытое место и торопливо зашагал через плац. Когда он был уже на середине, эсвэдэшка в руках снайпера дважды коротко щелкнула – бах-бах! Фигурка в бушлате споткнулась и упала лицом в асфальт. По окопу ополченцев пробежали одобрительные реплики.
– Смотри внимательно, – посоветовал Михе Тина. – Лиха беда начало...
Он оказался прав. Минут через пять из-за угла казармы высунулся еще один румын. Он тоже долго раздумывал и осматривался, но потом все же решился. Волоча автомат за собой, он пополз через плац по-пластунски. Миха видел его четко, как на ладони. Бах-бах! – и второй румын дернулся и замер. Ополченцы опять радостно загалдели.
– Тихо-тихо, мужики, – пробормотал без особого энтузиазма, не отрываясь от прицела, снайпер. – Чтобы все было так просто...
В следующий миг на бруствере рядом с ним взлетел песок. Снайпер быстро сполз в окоп.
– Надо уходить, – сказал он. – Это женщина снайпер. Из Прибалтики. Их у румынов много...
– Так завали ее, – предложил Тина.
– Не получится, – покачал головой снайпер. – Даже и пробовать не буду, – и пояснил: – Они же профессионалы. Мастера спорта, камээсы. А я – так, погулять вышел. Мне и браться не хер. Сделает как мальчика… Лучше пойду еще с «Тюльпана» постреляю..
Потом кивнул на прощание и уполз.
«Женщина-снайпер... Из Прибалтики... Их там много...» – повторил про себя Миха. У него появилось недоброе предчувствие. «Ах, блин... Не дай Бог...»
Потом он снова припал к биноклю и еще очень долго рассматривал ту сторону. Снайпера он там не заметил...

...Незванные гости пришли глубокой ночью. С одного удара они вышибли хлипкую дверь, и

читати