Re: цензії

28.03.2024|Ігор Чорний
Прощання не буде?
20.03.2024|Наталія Троша, кандидат філологічних наук
Світиться сонячним спектром душа…
У роздумах і відчуттях
20.03.2024|Валентина Галич, доктор філологічних наук, професор
Життєве кредо автора, яке заохочує до читання
20.03.2024|Віктор Вербич
Ніна Горик: «Ми всі тепер на полі битви»
18.03.2024|Ігор Зіньчук
Кумедні несподіванки на щодень
17.03.2024|Ольга Шаф, м.Дніпро
Коло Стефаника
15.03.2024|Ірина Фотуйма
Дух єства і слова Богдана Дячишина
14.03.2024|Ярослав Калакура, доктор історичних наук
Радянська окупація і змосковлення Буковини: мовою документів і очима дослідника
09.03.2024|Тетяна Дігай, Тернопіль
Інтелектуальна подорож шляхами минулого і сучасності

Літературний дайджест

Памяти Вадима Леванова

В ночь на 25 декабря скончался крупный российский драматург и театральный деятель, создатель «тольяттинского феномена современной пьесы».

 

2011 год оказался траурным для молодой драматургии: в январе погибает 29-летняя Анна Яблонская, в декабре рак скосил 44-летнего Вадима Леванова. Уходят лучшие, уходят невовремя, не в срок, фактом своей смерти словно призванные «подтвердить» подлинность своего проживания и борьбы в искусстве. Если поколение уходит так рано и так трагически, значит за свою правду в творчестве оно готово расплачивается самым ценным – жизнью, отданной театру.

Феномен «новой драмы», внутри которой существовали Анна и Вадим, как на зло, связан с самыми жизнелюбивыми темами: выживания, сопротивления, социально активной позиции. Смерть настигает тех, кто, не убоявшись ее, в новой пьесе бился за живую жизнь.

То, что исключительно Вадим Леванов "ответственен" и "виноват" за "тольяттинский феномен" современной пьесы, - это даже не надо никому доказывать. В середине 1990-х он приезжает на фестиваль современной пьесы «Любимовка», основанный старшим поколением драматургов, где создается питательная среда для тех, кто пишет для театра и не может найти свое применение в аутичном, инертном театре 90-х годов, которому внезапно современный человек перестал быть интересен. Увидя только нарождавшийся способ консолидации брошенных сценой драматургических сил, Вадим решил начать в своем городе точно такую же деятельность (как, кстати говоря, многие в России, создавшие у себя на местах «зеркала» «Любимовки» или «Евразии»), даром что Тольятти вряд ли назовешь одной из столиц российской культуры. Традиции приходилось начинать заново.

Будучи одаренным драматургом, студентом Литинститута, он смог создать вокруг себя "кольцо силы", подчинив интересам драматургии поэтический фестиваль "Майские чтения" (он проводился в библиотеке на улице Голосова, 20). Из этого фестиваля путем семинаров, читок, дискуссий и доморощенных спектаклей вышли те, кто сегодня составляют славу молодой российской драматургии и сценаристики: Вячеслав и Михаил Дурненковы, Юрий Клавдиев и другие. Леванов буквально продавил ситуацию, создав ту культурную среду, в которой люди, не намеревавшиеся стать драматургами, почувствовали вкус и силу театрального слова. Важно быть не только учителем, но и магнитом, аккумулятором-раздатчиком энергии. Леванов умел тратиться на людей. Сегодня они называют его учителем, «адмиралом». Совсем недавно кто-то в прессе остроумно пошутил: тольяттинский феномен современной пьесы сегодня более известен, чем ВАЗ, градообразующее предприятие.

 

В лучшие годы фестиваля Вадим издавал альманах «Майские чтения» - в конце 1990-х он был едва ли не единственным источником свежей драматургии для всей России. В частности, именно в Тольятти впервые на русском был издан именитый французский драматург Жан-Люк Лагарс. Многое связывало Вадима Леванова с социальными проектами: британские специалисты дали ему и братьям Дурненковым навыки технологии Class-act – методу обучения детей драматургическому мастерству. С Британским советом, идеологом этой технологии, Вадим и другие тольяттинцы объездили дюжину городов; было несколько проектов и для сложных детей, и для детей с Северного Кавказа.

Почтение к труду драматурга и организатора культурной жизни только усиливается, если понимать, что все это делал инвалид, человек, большую часть жизни проходивший на костылях. В целом крепкий русский мужик, полный сил и энергии, Вадим страдал от последствий несчастной любви. В Самаре в студенческом возрасте Леванов (он тогда учился на режиссера) выпрыгнул из окна и все последующие годы страдал от атрофии нижних конечностей. Несмотря на свой недуг, он оставался невероятно активным человеком, бесперечь ездящим и работающим, не перестающим думать о других людях. Он забывал думать о себе. Когда за него принялись врачи, стало понятно, что все его болезни запущены.

 

Теперь твердо ясно: то дело, которое делал Вадим, давало ему возможность не думать о физических страданиях. Дело позволяло ему не оставаться наедине со своей бедой. Он давным давно мог бы пересесть на коляску и снять с себя груз страданий, друзья умоляли его это сделать. Но Вадик хотел стоять, ходить. И еще он очень хотел обходиться без чужой помощи. Мы были с ним в нескольких поездках. Никогда, ни разу, ни на секунду я не слышал от него ни жалобы, ни просьбы о помощи, ни вздоха, ни депрессивных настроений. Он обладал свойством, передвигаясь медленней остальных, все равно везде успевать. Он мог тихо-тихо стонать от боли, стараясь не вызывать внимание окружающих, незаметно массировал ноги, заставлял их мелко-мелко дрожать, тем самым пытаясь утихомирить боль, – ему немного помогал коньяк, при этом Вадим совершенно не страдал от зависимости, и пьяным его практически не видели.

Было видно, как тяжко он расплачивается за свое желание стоять на ногах. Однажды на семинаре в Паланге, который организовала Ингрида Дауноравичюте, мы вместе с белорусским «Свободным театром» решили повезти Вадима на море, до которого он вряд ли смог бы дойти. Подвезли к берегу и совершенно не учли, что короткая полоса соснового леса с песком может стать самым тяжким испытанием для его нестойких ног. Кое-как дотащили Вадима до моря, он сел и разулся: на его носках были подтеки крови. Но Вадим был счастлив: он был в кругу друзей и рядом было северное море.

Он стеснялся своего недуга. Он вообще был стеснительный, совестливый человек. Скромный герой и стоик. В его глаза, всегда идеально постриженную бороду, хулиганскую, «цыганскую» серьгу в ухе и лукавейший, сверлящий взгляд моментально влюблялись женщины. Кто-то подарил ему палестинский платок, красную «арафатку»: он с ним несколько лет не расставался, несколько пугая странным сочетанием мирного взгляда и агрессивной одежды.

Вадим был из семьи старообрядцев. И хоронить его повезли в старинную старообрядческую деревню, к отеческим могилам. Это было для него важно: тихий, провинциальный, скромный, он изумлял слиянием внешнего благообразия и хулиганским настроением, борческим характером, деятельным сознанием. В его глазах бился огонек по-хорошему сокрушительной иронии, неистовства. Сам в драматургии скорее неоклассик и традиционалист, он воспитал очень радикальных учеников – документалистов, натуралистов в драматургии, конфликтных, ядовитых, с «больными» темами в творчестве. Во внешнем облике и почти порой былинном стиле речи жил все равно бесенок сопротивления, сарказма, самоедства. Своим ироническим «мы, старообрядцы» Вадим напоминал о том, что суть его – глубинно-русская, de profundis, изнутри страны. Не обочинный, не окраинный человек, а местнический, тутошний, глубоко укоренный в природу.

Пьесы Вадима Леванова ставили многие, у него было множество призов, в частности Гран-при драматургического конкурса «Евразия», который вручил ему сам Николай Коляда за лирическую хронику «Ксения Петербуржская в житии». Этот текст – подлинный триумф Леванова. Пьеса с интонацией и темой, доселе еще не виданной современной драматургией - ни российской, ни западной: пьеса о святой мученице Ксении, легенде Петербурга, которая у Вадима незримо присутствует во всех периодах истории, во всех точках географии города, богоспасаемого через ее духовный труд и подвиг. Я показал эту пьесу Валерию Фокину, тогда ее для постановки предложил молодой режиссер Антон Милочкин, но Фокин предпочел ставить сам. Так появился теперь уже легендарный спектакль Александринского театра, где легенда и современность слиты воедино, так началось сотрудничество Вадима Леванова с одним из крупнейших театров России, цитаделью традиции и эксперимента. По просьбе Фокина Вадим Леванов делал и адаптацию шекспировского «Гамлета» - и спектакль тоже было заметным, этапным в истории интерпретации пьесы-легенды. Здесь, в этой точке, тольяттинская школа драматургии обрела подлинную силу и славу, став феноменом не только лабораторно-экспериментального движения, но и активной участницей магистральных процессов русского театра. Сейчас его «Ксению» ставит еще один крупный театр России, теперь московский – Российский молодежный.

У Вадима множество прекрасных пьес. Страшная и нежная одновременно зарисовка умирающих от голода детей «Выглядки», полная отчаяния и надежды хроника страстотерпия «Йозеф Мадершпрегер – изобретатель швейной машинки», интеллектуальная, историософская фантазия «Кровавыя барыни Дарьи Салтыковой», в которой сливаются судьбы Салтычихи и маркиза де Сада, печальный актерский монолог «Смерть Фирса» и многие другие. Вадим, как и все драматурги тольяттинской школы, написал несколько серий к телефильму Валерии Гай Германики «Школа».

О том, что у Вадима обнаружили рак на фатальной стадии, знала вся театральная Россия. Новодрамовское сообщество очень быстро подключилось к проблеме, была организована группа поддержки, письма полетели во все регионы страны, делегации пошли в различные ведомства и организации. Скопом, в складчину деньги на операцию были найдены немалые – около 80 тысяч долларов – их хватило, чтобы поддерживать жизнь Вадима последние полгода. Деньги дали крупные театральные деятели и фестивали, но и малые театры, и простые люди – звонили, писали со всех уголков страны, оттуда, где пьесы Вадима ставили, и даже оттуда, где они не шли никогда. Русские врачи отказались лечить Вадима, говорили, сперва язву вылечите, затем будем лечить рак. Вадима повезли в Израиль, где врачи смогли хоть на немного продлить его жизнь. Затем снова больница - в Москве. Неделю назад его отпустили домой. Уже лежачего больного еле-еле довезли до Тольятти. Он умер дома, на руках у родителей. Рядом с ним последние месяцы находились режиссер, ученица Кирилла Серебренникова Женя Беркович (она поставила на курсе пьесу Леванова «Геронтофобия»), театральный менеджер Мария Крупник, другие. Их самоотверженной любви надо поклониться.

В своем фейсбуке Женя Беркович написала: «Перед смертью Вадим сказал "Рядом со мной ни одного ангела". Если рядом с ним не было ангелов - тогда их нет вообще. Завтра поедем хоронить, в староверческую деревню, где лежат его дедушки-бабушки. Он очень хотел пережить Чехова, и он немножко его пережил».

Павел Руднев  

 



Додаткові матеріали

26.12.2011|09:17|Події
Помер драматург Вадим Леванов
Автор сериала "Школа" скончался от тяжелой формы рака
коментувати
зберегти в закладках
роздрукувати
використати у блогах та форумах
повідомити друга

Коментарі  

comments powered by Disqus

Останні події

20.03.2024|14:23
У київському просторі PEN Ukraine відбудеться публічна розмова Мирослава Мариновича з Мирославою Барчук
20.03.2024|14:02
В Україні видадуть продовження серії «Червоний Арлекін» італійського письменника Роберто Річчі
20.03.2024|14:00
У «Видавництві 21» готують до друку перше в Україні гумористичне фентезі про ІТ
15.03.2024|16:37
У Києві презентували епічне фентезі «Кий і морозна орда»
14.03.2024|11:27
Книга Сергія Руденка "Бій за Київ" у фінському перекладі увійшла до короткого списку премії Drahomán Prize 2023 року
09.03.2024|14:20
Оголошено імена лауреатів Шевченківської премії-2024
06.03.2024|18:34
Оголошено претендентів на здобуття Міжнародної премії імені Івана Франка у 2024 році
05.03.2024|11:11
У Львові презентують книжку Олени Чернінької, присвячену зниклому безвісти синові
05.03.2024|11:09
«Сапієнси»: потаємна історія наукової фантастики. Лекція Володимира Аренєва
01.03.2024|13:50
«Маріупольську драму» покажуть в Ужгороді та Києві


Партнери