Например, взрослый человек увидит в истории про лягушонка-изобретателя обаятельную сказку ‒ и возможно, ничего больше. А ребенок будет снова и снова влюбленно перелистывать страницы, погружаясь в неведомые нам литературные переживания. В чем причина этой загадочной детской любви? Отбросив «взрослые» размышления о лягушонке Иерониме, я пошла к восьмилетнему Ване – спросить, о чем, по его мнению, эта книжка. Сын сформулировал так: «Эта книга о лягушонке-изобретателе, У КОТОРОГО ВСЕ ПОЛУЧАЛОСЬ. Он мог построить любую вещь или сооружение. И у него было много друзей».

Это жизнеутверждающее детское открытие, что у лягушонка все получалось, пело во мне и вдохновляло весь следующий день. Как мантра: «Я – маленький лягушонок, и у меня все получается». Ведь если у этого крошечного пупырчатого существа все ладится и спорится в жизни, то у человека должно складываться и подавно.

«Вань, а тебе не кажется странным, что лягушонка зовут Иероним?» – интересуюсь я со своей взрослой колокольни. «Мам, имя у него совершенно нормальное, просто иностранное». Хорошо-хорошо, это я просто так спросила. В этот раз читать с Ваней мы договорились по очереди: две главы читаю вслух я, одну – он сам, про себя.

Тут нелишне заметить, что по книжке горохом рассыпаны всякие занятные штучки-придумки. Одна из них – особый шрифт. Некоторые слова своим размером и выделенным шрифтом явно призывают обратить на них внимание и прочитать «с выражением». В тексте это выглядит так: «Думай, Фрош, – скомандовал себе Иероним, – ДУМАЙ КАК СЛЕДУЕТ!»

Иронией и позитивом писатель Андреас Шмахтл зарядил каждую страницу. Начало текста вполне научное – описание разновидностей земноводных. Иллюстрации снабжены латинскими названиями (на этот манок поначалу попался наш одиннадцалетний Федор, любитель энциклопедий и лягушек). И на той же «серьезной» странице, не сбавляя научного тона, автор предупреждает, что не стоит целовать всех лягушек подряд, потому что не каждая из них – заколдованная принцесса: «Во-первых, среди лягушек полным-полно самцов… Во-вторых, лягушек в природе так много, что столько принцев или принцесс просто никому не нужно». Так мы знакомимся с Иеронимом Фрошем, чья фамилия в переводе с немецкого как раз и означает «лягушка».

Читая поочередно, мы дошли до середины книжки. Когда я ненадолго отвлеклась от процесса, Ваня решил, что интереснее и быстрее будет дочитать ее самостоятельно. Кстати, самый первый читатель «Иеронима», Федор, после первых глав отложил книгу в сторону, пренебрежительно определив ее как «слишком детскую». Однако потом, понаблюдав за литературным азартом Вани, Федор уединился с книжкой и ревниво «проглотил» ее целиком, чтобы быть в теме наших обсуждений Иеронима. И даже смеялся над главой «Жуткий гад». Еще бы! Такое дерзкое название очень впечатляет и, само собой, интригует: не часто увидишь, чтобы в заголовке употреблялась лексика, за которую тебя порой отчитывают дома.

Жутким гадом, конечно, был Ник – единственный отрицательный персонаж этой истории. Хотя, на мой взгляд, не такой уж он и плохой, и все его проблемы – оттого что Ник тоже изобретатель и очень похож на Иеронима. Конкуренция, только и всего. Самый большой грех Ника – в том, что он самовольно занял жилище Иеронима, пока тот осваивал Крайний Север. Чтобы выгнать захватчика, Иерониму пришлось призвать на помощь величайшее изобретение природы – мамашу Ника.

«А ведь Иероним хочет прославиться, во всем ищет сенсацию. Может, он просто хвастун?» – провоцирую я Ваню. «Мама, он не хочет быть очень знаменитым: Иеронима вполне устраивает его Мшистый переулок и то, что его знают все его жители», – защищает лягушонка сын.

Итак, Иероним – оптимист и баловень судьбы. Все у него все выходит легко и играючи. Сделать телефон для соседки-землеройки Эмми – ничего проще! Организовать лимонад для племянников-головастиков – пожалуйста! Слетать на Крайний Север – вполне осуществимо! Даже главная мечта – получить признание членов Городского клуба науки и техники – сбывается в финале. Тут надо сказать, что у Вани, как и практически у каждого мальчишки его возраста, есть склонность к конструированию, поэтому чудаковатые идеи Иеронима, вроде автоматического счетчика гороха, проходят у нас на «ура».

Еще одно маленькое чудо книжки находится в правом нижнем углу каждой страницы. На первый взгляд – неприметный рисунок зеленой ручкой. Но если странички листать быстро-быстро, картинки «оживают», как кадры в мультфильме. Мы видим, как Иероним сажает в цветочный горшок семечко и что из этого получается.

Остальные иллюстрации не менее симпатичные. На каждом развороте – то цветные, то черно-белые, по три сразу, как в комиксах. Ваня с радостью заметил то, что ускользнуло от моего взгляда (дети рассматривают рисунки скрупулезнее взрослых) – почти микроскопического комарика. Это еще одна остроумная придумка автора: персонаж, который ни разу не упоминается в тексте, при этом прекрасно себе живет-поживает почти на каждой картинке книги.

Смешно, но больше всего мы с Ваней спорим про… лук-порей, под который однажды замаскировался Ник. Ване очень хочется, чтобы на иллюстрации лук-порей находился в состоянии полета, словно ракета. Так веселее. Я же пытаюсь внедрить «логически правильную версию» – если это замаскированный лягушонок, он должен все-таки прыгать, а не летать. Но так как книжка про изобретения, причем порой самые невероятные, то в конце концов я соглашаюсь и на полет порея.

Еще мы смеемся над использованием героями улиточьей почты. Это ж сколько времени будут идти письма! Абсурд усиливается тем обстоятельством, что улитки могут проявить свой характер – например, отказаться разносить письма в дождь. «Улитки должны бояться дождя, потому что это может быть град, – объясняет поведение почтальонов Ваня. – Если разобьется панцирь, улитка станет слизняком, и ей придется прятаться у друзей или у мамы. Кстати, у африканской улитки поместится больше друзей – панцирь у нее большой».

Иногда ход повествования приобретает очертания «Шерлока Холмса для детей младшего школьного возраста» – например, когда герои расследуют, что за монстр бродит ночью по саду и пугает мышат. Или придумывают, как перехитрить любопытного Ника, вынюхивающего секретные чертежи Иеронима.

В последней главе лягушонок получает письмо из Королевского познавательного общества о присвоении ему звания почетного члена собрания. Я замечаю, что теперь Иерониму не к чему стремиться, его мечты больше нет. «Может быть, Иероним будет там преподавать – рассказывать о своих изобретениях? – раздумывает Ваня. – А может, даже станет графом – общество-то королевское».

Одним словом, для детей, достигших чудесного возраста изобретателей, выдумщиков и мыслителей, эта книжка определенно подойдет. Взрослые могут пристроиться рядом и урвать свою порцию лягушачьего оптимизма. Все-таки приятно читать, сознавая, что все мечты и желания сбываются, даже если ты маленький травяной лягушонок.

Мария Костюкевич