Re: цензії
- 22.04.2024|Ігор ЧорнийРозтікаючись мислію по древу
- 08.04.2024|Ігор ЧорнийЗлодії VS Революціонери: хто кращий?
- 04.04.2024|Ігор Бондар-ТерещенкоЛеді й джентльмени, або «Лондонські хроніки» Місіс К
- 03.04.2024|Марта Мадій, літературознавицяФантасмагорія імперського пластиліну
- 28.03.2024|Ігор ЧорнийПрощання не буде?
- 20.03.2024|Наталія Троша, кандидат філологічних наукСвітиться сонячним спектром душа…
- 20.03.2024|Віктор ПалинськийУ роздумах і відчуттях
- 20.03.2024|Валентина Галич, доктор філологічних наук, професорЖиттєве кредо автора, яке заохочує до читання
- 20.03.2024|Віктор ВербичНіна Горик: «Ми всі тепер на полі битви»
- 18.03.2024|Ігор ЗіньчукКумедні несподіванки на щодень
Видавничі новинки
- Тара Шустер. "Купи собі той довбаний букет: та інші способи зібратися докупи від тієї, котрій вдалось"Психологія/Філософія | Буквоїд
- Клариса Пінкола Естес. "Жінки, що біжать з вовками. Архетип Дикої жінки у міфах та легендах"Психологія/Філософія | Буквоїд
- Станіслав Арсьонов. "Посібник зі щастя. Як наповнити своє життя достатком і радістю"Психологія/Філософія | Буквоїд
- Лев Ребет. "ТЕОРІЯ NАЦІЇ"Книги | Буквоїд
- Дмитро Савченко. "Вовки Да Вінчі"Книги | Буквоїд
- Олеся Лужецька. Чимчикун. "Історії Країни НаДобраніч"Дитяча книга | Буквоїд
- Франц Верфель. "Винен не вбивця… Зустріч випускників"Книги | Буквоїд
- Таня Стус. "Проростання"Проза | Буквоїд
- Дарія Піскозуб. "Машина"Фантастика | Буквоїд
- Стюарт Тертон. "Сім смертей Евелін Гардкасл"Книги | Буквоїд
Літературний дайджест
Китайская грамота
Новая книга симферопольского поэта Андрея Полякова называется «Китайский десант». Нет, это не геополитический прогноз.
В первом же стихотворении-эпиграфе книги есть строчка: «действие станет бессонным Китаем!» Это прямая подсказка, точнее, отсылка: «Я думал и понял. Мы все это знаем,/ что действие стало бессонным китаем, / что умерли действия, лежат мертвецами» (А. Введенский).
Далеко не вся русская поэзия нового времени — поэзия «после Введенского». Невозможно назвать нашего современника, вполне усвоившего этот запредельный опыт, и не так много авторов всего лишь приняли его во внимание.
Поляков точно из их числа. Как увлеченный следопыт, он старается идти по всем следам одновременно, но при переходе в новое время (за рубеж пятидесятых годов прошлого века) их число резко сокращается. Это отступление к истокам больше напоминает наступление.
Полноправное присутствие чужих голосов в книге — второе объяснение ее названия (для тех, кто помнит, что вся китайская поэзия построена на реминисценциях).
ведь в Китае, бывает,
болит от дождя голова,
и в далёком за чаем
вечернем Китае
полюбовно болеют,
играют
в золотистые ласточек-дочек,
в дорогие чаинок
слова.
А ты думал за чаем,
что нет,
не играют в слова?
Уверяю тебя,
что, конечно,
читатель,
играют! И глазами,
как дочки и птицы,
друг другу
моргают
Эти мандельштамовские ласточки-дочки разлетелись по всей книге. Поэт существует и работает в слое значений, образовавшихся внутри самой поэзии. Начиная с шестидесятых, что ли, годов идет повторная колонизация этой области, и Поляков производит что-то вроде подушной переписи.
«Чья лодка, вóлнами / шурша, как листьями». А действительно — чья? Мандельштама, разумеется, но понимаешь это почему-то не сразу. В книге множество полустертых, переиначенных и присвоенных цитат, чье авторство двоится, троится… Мандельштам, Хлебников, Введенский, Набоков, Аронзон, Бродский начинают казаться одним автором. Выпав из точной поэтической формулы, потеряв свой эпиграмматический характер, их строчки стали почти неузнаваемы, почти анонимны. Эти освобожденные от говорящего слова — общие и ничьи.
Попадая в другую среду — среду плотного словесного воздуха, — отдельное слово теряет смысловой вес, но состояние невесомости дает ему возможность двигаться по новой траектории и в неожиданном направлении. Лишенная разговорных оттенков интонация сливается с мелодическим строем самого стиха, и в дело вступает новая техника владения старыми словами. Изощренное письмо дает возможность движения, замечательного по своей простоте и непроизвольности.
С желтоватым востока ростком
перепутано дерево дня:
это я ли не вспомню тебя
— молодое, худое?
Хочешь, правда, воды принесу
в нежной рюмке ладоней живых,
если голубем станешь моим
— и воробьём незнакомым?
В любом свободном движении есть что-то увлекательное, завораживающее. Но даже не это главное.
Здесь проводятся какие-то испытания. Не испытания языка на прочность (как в практике ОБЭРИУ), а испытание возможностей стиха.
Почему именно сейчас? По чести, не знаю. Но тут важен эффект, результат, а он очевиден: какая-то отчаянная серьезность этих испытаний, какая-то необходимость заставляет нас следить за ними пристально и заинтересованно.
эти легчайшие тела-инструменты
для разумения слов
и для нежности к каждому слову,
даб ы наполнить их
как бы клубами дыма,
во сне мерцающего на весу
Крупная форма как единство нелинейных (пучковых) связей — большая редкость. «Китайский десант» именно книга, единый текст, где и моностих, и маленькая поэма находятся в одинаковом положении — положении фрагмента.
Книга как целое меняет задачу и роль фрагмента, у каждого стихотворения уже нет необходимости быть законченным. «Незавершенность» вводится в текст как новое и очень выигрышное свойство. Стиховая речь ищет продолжения; ее самое страстное желание — не кончаться.
Если судить по стихотворной технике (фрагментарность, зачеркивания, культ черновика), Поляков как будто выступает как луддит — разрушитель «машины письма». Но хитрость в том, что сама книга определяет вполне конкретную ситуацию письма, не существующую за ее пределами, и та, в свою очередь, становится своего рода «машиной» со сложным технологическим циклом, имеющим на выходе не «вещи», а только особый, как бы пересоставленный на молекулярном уровне стиховой воздух.
Текст и состоит из этого воздуха, полного возгласов, окликов, откликов… В этом его очарование: ты попадаешь в лес голосов — так перекликаются разные поэтики. Подобный эффект возможен только на большом пространстве, где такая перекличка становится слышна. Поэтическая новость в том, как широко и вольно организовано это пространство; как точно расставлены по разным его углам источники звука.
Легко сказать: пространство, звуковой лес… А почему это получилось ? Как это сделано?
Книга Полякова — сложившаяся структура с мелодическими параллелями и повторами в своей основе. Они разведены в разные тоновые регистры и воспринимаются здесь как своего рода укрупненные рифмы: рифмуются не слова, а синтаксические и мелодические блоки. Такой повтор и организует книгу как единое резонирующее пространство.
А закончить хочется так, как кончается эта книга: «Спасибо вам, господа мои стихи!»
Книга Андрея Полякова «Китайский десант» скоро выйдет в «Новом издательстве»
Михаил Айзенберг
Коментарі
Останні події
- 03.05.2024|13:07Видавництво "Комубук" відкрило передзамовлення на новий роман Софії Андрухович "Катананхе"
- 02.05.2024|06:31У Києві відкриється виставка фоторобіт Максима Кривцова
- 30.04.2024|08:08100 найкращих книжок фестивалю «Книжкова країна»
- 27.04.2024|18:07Культовий роман Любка Дереша "Культ" вийшов у ВСЛ
- 26.04.2024|22:21Визначено переможців Всеукраїнського конкурсу "Стежками Каменярами"
- 26.04.2024|22:11Фредерік Верно: "Тільки пишучи картину чи роман, втамовується внутрішній голод"
- 26.04.2024|13:27У Конотопі з’явилася вулиця імені Дмитра Капранова
- 26.04.2024|11:17У ВСЛ вийде книжка Сергія Руденка "Анатомія ненависті. Путін і Україна"
- 25.04.2024|12:38Казковий детектив
- 25.04.2024|11:00У "Віхолі" побачила світ книжка Катерини Липи "Історія архітектурних стилів, великих і не дуже"