Re: цензії
- 20.03.2024|Наталія Троша, кандидат філологічних наукСвітиться сонячним спектром душа…
- 20.03.2024|Віктор ПалинськийУ роздумах і відчуттях
- 20.03.2024|Валентина Галич, доктор філологічних наук, професорЖиттєве кредо автора, яке заохочує до читання
- 20.03.2024|Віктор ВербичНіна Горик: «Ми всі тепер на полі битви»
- 18.03.2024|Ігор ЗіньчукКумедні несподіванки на щодень
- 17.03.2024|Ольга Шаф, м.ДніпроКоло Стефаника
- 15.03.2024|Ірина ФотуймаДух єства і слова Богдана Дячишина
- 14.03.2024|Ярослав Калакура, доктор історичних наукРадянська окупація і змосковлення Буковини: мовою документів і очима дослідника
- 09.03.2024|Тетяна Дігай, ТернопільІнтелектуальна подорож шляхами минулого і сучасності
- 09.03.2024|Ігор ЗіньчукСвідомий вибір бути українцем
Видавничі новинки
- Ніна Горик. "Лінії оборони"Книги | Буквоїд
- Олег Крот. "Комунікації"Книги | Буквоїд
- Таіс Золотковська. "Лінія зусилля"Книги | Буквоїд
- У Vivat вийшла нова книжка Марка ЛівінаКниги | Буквоїд
- Юрій Яновський. "Майстер корабля"Проза | Буквоїд
- Ольга Кобилянська. "За ситуаціями"Проза | Буквоїд
- Іван Франко. "Маніпулянтка"Проза | Буквоїд
- Анатолій Дністровий. "Битва за життя: щоденник 2022 року"Історія/Культура | Буквоїд
- Павло Паштет Белянський. "Я працюю на цвинтарі"Проза | Буквоїд
- Марк Лівін. "Космос, прийом"Проза | Буквоїд
Літературний дайджест
«Большая книга»: Вадим Ярмолинец. Свинцовый дирижабль «Иерихон 86–89»
Перед нами не столько роман, сколько исторический документ — и в списке финалистов он, похоже, фигурирует исключительно в этом качестве.
Непозволительная, в сущности, для рецензента вещь: дочитав роман «Свинцовый дирижабль “Иерихон 86—89”» до середины, я уже придумал начало рецензии. Она должна была начинаться так:
«Несколько лет назад, приехав в Калининград на поэтический фестиваль, я, в порядке знакомства с достопримечательностями бывшей столицы бывшей Восточной Пруссии, решил посетить местный зоопарк. На его территории весной 1945 года, во время штурма Кенигсберга, шли бои, в ходе которых из постоянных насельников уцелели четверо граждан: безымянные барсук, лань, осел и бегемот Ганс. Последний был ранен, его лечил зоотехник Владимир Полонский. И не просто лечил, а оставил нам об этом подробный отчет: “Не отходя от него, через 21 день, пройдя 1 мес. и 19 дней, я добился полного здоровья и сейчас занимаюсь дрессировкой бегемота — катание верхом на бегемоте по парку и т. д.”. Во время моего упомянутого визита в зоопарке Калининграда было уже совсем не четверо животных, а существенно больше. Правда, на некоторых вольерах висела табличка “Животное временно не осматривается”. Животных в таких вольерах и правда не было — за одним исключением. Несмотря на табличку про “не осматривается” на вольере с карликовым бегемотом, он там был. Но действительно не осматривался — стоял спиной (или что там у карликовых бегемотов) к посетителям, опустив морду в кормушку. Точно так же ведет себя дух времени в романе Владимира Ярмолинца: присутствует, но не осматривается, жует что-то свое».
Придумать — придумал, но текст я, разумеется, дочитал до конца.
«Свинцовый дирижабль…» — не очень самостоятельная проза, не изобретательная, вообще невеликая. Роман напоминает то перестроечный «Кайф» Владимира Рекшана, то Довлатова, до которого Ярмолинцу, впрочем, далеко, то (в самых чувствительных фрагментах) даже немного и Аксенова — с поправкой на существенно меньшую музыкальность, но это, наверное, потому, что пишет Ярмолинец о рок-музыке, а не о джазе.
История тоже такая себе, простоватая: молодой журналист, окраина помирающей империи, постепенно герой понимает, что бодрые репортажи (и вообще репортажи) писать уже не может. Социальный монолит распадается. Герой начинает видеть реальность не потому, что у него вдруг открываются глаза, а скорее потому, что какие-то вещи становятся видимыми, как только их становится можно назвать вслух. Книга как раз о тех временах, когда это стало можно, хотя и не совсем сразу.
КГБ разгоняет молодежь, меняющуюся пластинками в парке на «сходняках» (в Москве про книги называлось «толкучка», про пластинки не знаю), одновременно (86—89, напомним) организовывая молодежное кафе, чтобы этот самый процесс обмена пластинками контролировать. Первые кооперативы, последние диссиденты. Знакомое каждому, кто жил здесь в это время, ощущение: одна реальность чудесным, невозможным способом распадается, другая — не менее невозможным и чудесным образом кристаллизуется. А ты мало того, что по молодости ничего не понимаешь, так и молодость тут ни при чем, никто ничего не понимает, все плывет.
Станислав Львовский
Коментарі
Останні події
- 20.03.2024|14:23У київському просторі PEN Ukraine відбудеться публічна розмова Мирослава Мариновича з Мирославою Барчук
- 20.03.2024|14:02В Україні видадуть продовження серії «Червоний Арлекін» італійського письменника Роберто Річчі
- 20.03.2024|14:00У «Видавництві 21» готують до друку перше в Україні гумористичне фентезі про ІТ
- 15.03.2024|16:37У Києві презентували епічне фентезі «Кий і морозна орда»
- 14.03.2024|11:27Книга Сергія Руденка "Бій за Київ" у фінському перекладі увійшла до короткого списку премії Drahomán Prize 2023 року
- 09.03.2024|14:20Оголошено імена лауреатів Шевченківської премії-2024
- 06.03.2024|18:34Оголошено претендентів на здобуття Міжнародної премії імені Івана Франка у 2024 році
- 05.03.2024|11:11У Львові презентують книжку Олени Чернінької, присвячену зниклому безвісти синові
- 05.03.2024|11:09«Сапієнси»: потаємна історія наукової фантастики. Лекція Володимира Аренєва
- 01.03.2024|13:50«Маріупольську драму» покажуть в Ужгороді та Києві