Завантажити

теперешней Украины со Швейцарией Нового времени, которое развивает в своей статье «Швейцарский путь?» (http://www.day.kiev.ua/147009/) Владимир Стус и которое я периодически буду цитировать.
Итак, что же такое была Швейцария перед Тридцатилетней войной (1618–1648)? Медвежий угол Европы; слабое в политическом отношении государство, разделенное по всем возможным линиям и направлениям: на немецкие, французские и итальянские кантоны; на состоятельные торговые города (вроде Берна, Цюриха, Женевы и т. д.) и бедные «лесные кантоны» (как Ури, Швиц, Унтервальден и т. п.); на католические и протестантские регионы; на феоды светских властителей, крупные земельные владения епископов и аббатов, а также участки, находившиеся в собственности общин.
Страна, ни на что не влиявшая; страна, находившаяся в точке соприкосновения трех антагонистичных миров: французского, германского и итальянского (иными словами, королевского, императорского и папского); страна, даже отдельные части которой регулярно воевали друг против друга.
Таким образом, перед нами – конгломерат из разноцветных и «разновкусовых» кусочков-кантонов, этакий этногеографический винегрет, который воедино объединяют только место жительства и свободный непокорный дух его жителей.
При этом бедная горная страна не могла прокормить всех своих жителей, и множество швейцарцев нанималось на военную службу в окрестные государства. В XIV–XVI веках швейцарская пехота считалась наиболее эффективной военной формацией в Европе и множество сюзеренов – от папы римского до короля Франции – охотно нанимали свирепых горцев к себе на службу; о качестве швейцарской пехоты можно сказать только две вещи: 1) именно она окончательно «похоронила» средневековое конное рыцарство; 2) именно для борьбы с ней в Германии были созданы знаменитые ландскнехты и рейтары.
А теперь смотрим на современную Украину. Весьма похожий «винегрет» из «захидняков», «донбасян», «надднипрянцев», буковинцев, волынян и крымчан; украинцев, татар, венгров, русских и евреев; греко-католиков, «московских» православных, «киевских» православных, протестантов, мусульман, иудеев; либералов, социалистов, русофилов, националистов; евроинтеграторов, сторонников Таможенного союза, фанатов «панисламизма»; эльфов из лесов, гномов из шахт и волчьих наездников из степей.
Точно так же, как и Швейцария, нынешняя Украина «слеплена» из трех разных кусков: отрезанного у мусульманского мира Юга (Дикое поле и Крым), оттяпанного у Европы Запада (бывшие польские и австрийские владения) и отвалившегося от России Востока (Левобережье и Донбасс). Точно так же эти куски имеют весьма почтенную историю обоюдной вражды и вооруженных конфликтов.
Точно так же Днепропетровск и Киев – «богатые» регионы, а Житомир и Винница – «бедные». Точно так же Донецк – «всех кормит» своим углем, а Галичина – переводами гастарбайтеров.
Мы тоже бедны, как церковные мыши, так что живем в долг, а миллионы наших сограждан нанимаются в окрестные страны и известны там как отличные работники – старательные, толковые и недорогие.
И точно так же мы имеем стародавние традиции борьбы за свою свободу, память о киевском вече и о казацкой раде, воспоминания о богатырях Владимира Красно Солнышко и отважных запорожцах – словом, весь тот корпус национальной мифологии, который обосновывает в наших глазах наше право на независимость, свободу и самоуважение. (Да и правда, чем Винкельрид или Вильгельм Телль круче Максима Кривоноса или Ивана Сирка?)
При этом Швейцария с самого момента своего появления была «транзитной» страной, потому что контролировала проходы и перевалы через Альпы: еще в римскую эпоху – имперские дороги на Юлию Эквестрис и Форум Клаудии Валленсиум, а во времена Священной Римской империи – дорогу на Италию через Сен-Готард.
Украина также была (и есть) по своей сути транзитной страной: Киевская Русь вообще возникла как политическая форма для контроля над «путем из варяг в греки» и раданитским маршрутом «из хозар в немцы», которые пересекались как раз в Киеве.
Жители обеих стран славятся индивидуализмом и хозяйственностью, известны как отличные солдаты и прекрасные работяги-землепашцы.
Швейцарии просто больше повезло: она представляла собой природную крепость; Украина же – по сути, исторический «проходной двор», по которому за последние пару тысяч лет шлялся кто ни попадя.
Зато Швейцария начинала как сугубо аграрная страна; ее торговые города никогда не могли равняться с такими ганзейскими твердынями, как Кельн, Любек или Гамбург.
Этот перечень «сходств-различий» дополняет Владимир Стус: «Различие по форме государственного устройства – конфедерализм в Швейцарии и унитарное государство в Украине – также не является определяющим. Различие между, например, Симферополем и Ивано-Франковском 2001 года ничуть не меньше, чем, например, между Женевой и Базелем 1604 года. Подобное различие проявлялось практически во всех областях развития данных регионов обеих стран».
Таким образом, при определенных оговорках мы можем принять Швейцарию начала XVII века как

читати