From-UA: – Прошло 20 лет со дня принятия Декларации про государственный суверенитет Украины. Можно ли сказать, что Украина состоялась как государство?

Д. Капранов: – Этот вопрос настолько абстрактный, что очень сложно на него ответить. Что значит состоялась? Это юридический вопрос: есть государство, есть его атрибуты. Есть человек, который уже прожил 50 лет, но как человек не состоялся. Когда рождается государство, когда рождается человек, у него есть период детства, подросткового созревания, когда он начинает себя осознавать, потом юность, молодость, зрелость. Мы сейчас находимся в пубертатном периоде, что-то между ребенком и подростком, когда он понимает, что он есть отдельная личность, но еще не понимает, что с этой личностью делать. Что-то в душе грызет-тревожит, как строить свою жизнь. Но мы понемногу начинаем приходить в себя и понимать, что, кроме нас, никто нашу жизнь не построит.

From-UA: – Когда станет нормой, что отечественные литераторы смогут похвастаться признанием мировой общественности, а их произведения будут переводиться на десятки языков? Или Украина еще долго будет «зоной культурного бедствия»?

Д. Капранов: – Украинские литераторы уже сегодня могут этим похвастаться. Например, Курков сегодня является одним из самых печатаемых авторов на постсоветском пространстве. Вся беда как раз в детской постановке этого вопроса. Мы, украинские литераторы, на самом деле можем похвастаться тем, что нас читают украинские читатели. А читают нас в Пуэрто-Рико или нет – это дело двадцатое, мы же не для них пишем. Писатель пишет для любого читателя. Украинский писатель в основном пишет для украинского читателя. Поэтому мне кажется, что основная задача в том, чтобы прокладывать путь к украинскому читателю. Что касается переводов, то в мире всего 3-4% романов, которые переводятся более чем на 2 иностранных языка, то есть которые действительно стали международными. Как видите, процент очень небольшой. И если взять Куркова, Андруховича, то я думаю, что они как раз в этот процент и впишутся. Так что мы такие, как и все. Просто не стоит переоценивать. Мы на самом деле пишем не для них, если пишем для них, то становимся похожи на матрешечников. Пойдите на Андреевский спуск и скажите, что там украинская культура. Там не украинская культура, там сувениры. Вот кто пишет «сувениры» – да, он будет легко переводиться и за границей его будут ценить, потому что там все очень понятно. А кто пишет не «сувениры», а пытается создать действительно искусство, то, скорее всего, он пишет для своей отдельно взятой страны, и ничего плохого в этом нет.

From-UA: – Сегодня, к сожалению, не каждый молодой украинец может сказать, кто такие Капрановы, Забужко, Андрухович, Издрик или тот же Жадан. Стоит ли волноваться по поводу образованности нашей молодежи или это тенденция для любой страны в любое время?

Д. Капранов: – Прежде всего должен опровергнуть ваше утверждение. Мы на своем личном опыте видим, что в большинстве своем люди знают, кто такие Капрановы. Года три-четыре назад, идя по улице, мы в основном слышали: «О, дядьки одинаковые! Мы их по телевизору видели!». А теперь в основном слышим: «Писатель идет», «А Вы случайно не писатель, я Вас по телевизору видел». А молодежь нас вообще хорошо знает, потому что мы ездим по областным городам, в основном туда, где есть университеты, читаем там лекции, и мало того, что в вузах нас узнают, но приходят на лекции, задают вопросы, то есть читают, знают. Мне кажется, что мы просто плохо знаем свою молодежь, поэтому не знаем сами, кого она знает, а кого нет. Они не такие глупые, как мы про них думаем.

From-UA: – Но Вас с Виталием узнают еще и из-за вашей внешности.

Д. Капранов: – А какая разница, как узнают. Главное, что есть заинтересованность еще в чем-то, кроме Бреда Питта и Анджелины Джоли. Последнее время читаешь СМИ и создается впечатление, что единственная новость для украинцев – развелся Питт или женился, и кто из них что кому сказал. Я, честно говоря, более половины этих фамилий не знаю, но невозможно открыть какое-либо СМИ, какой-либо сайт, чтобы там не было написано про какого-нибудь Мэла Гибсона, который надавал по морде какой-то своей любовнице. В таком информационном пространстве вряд ли можно требовать от молодежи, чтобы она знала, кто такие Андрухович, Жадан и Забужко. А те, кто специально ищет, то да, они могут найти нужную информацию, сегодня с этим проблем нет. Зайдите в Google и посмотрите, сколько запросов на того же самого Андруховича. Количество запросов – это свидетельство присутствия в информационном пространстве. А присутствие в информационном пространстве – это свидетельство востребованности. Но опять-таки, когда нам навязывают со всех сторон, когда открываешь любую газету, а там про Гибсона, то, честно говоря, искать, кто такой Мэл Гибсон, уже не надо. То есть идет искривление информационного пространства, а молодежь сегодня является потребителем этого информационного продукта, который пишет и про Мэла Гибсона, про Анджелину Джоли или про кого-то из москалей. Честно говоря, то, что сегодня появляется какая-то информация, кроме этой, она для гурманов, только для тех, кто ее специально ищет.

From-UA: – Специалисты признают, что с каждым годом украинские художники все активнее покоряют мир своими экспозициями. Стоит ли ожидать, что в ближайшие годы Украина станет Меккою мирового искусства?

Д. Капранов: – Глубокая провинциальность, которая сидит в нас, позволяет ставить подобные вопросы. Кто сказал, что Украина хочет быть Меккою мирового искусства? По нашему мнению, Украина не должна становиться Меккою мирового искусства. Украина – самодостаточная страна, у нас проживает более 40 миллионов людей, давайте становиться Меккой украинского искусства. Была недавно «Країна мрій», и мы себе поставили вопрос: а в чем же секрет «Країни мрій»? А потом сами себе ответили – потому что она не похожа на Андреевский спуск. Сходите на Андреевский спуск и на «Країну мрій» и попробуйте найти 10 отличий. На Андреевском спуске и у продавцов, и у туристов безразличные, занудные лица. А на «Країні мрій» все улыбаются. Вот это и есть жизнь – не тогда, когда ты стоишь и ждешь, когда купят твою матрешку, а когда ты получаешь удовольствие от ежеминутного общения со зрителями, читателями, производителями, мастерами. Вот это и есть существование культуры, а не все эти занудные арт-салоны, где ходят всякие Пинчуки и продают или покупают заформалиненных кукол. Это неинтересно. Зачем нужно такое искусство, зачем быть его Меккой? Это развод жирного лоха, у которого есть лишние миллионы. Есть специалисты, которые разводят таких жирных лохов и продают им заформалиненных жирафов. Храни Боже, чтобы это имело какое-то отношение к искусству. Мне вообще кажется, что идея какой-то Мекки мирового искусства уже, слава богу, давно канула в Лету, и все уже давно поняли, что для каждого искусства – своя Мекка. Для национального искусства – своя национальная Мекка. А вот тот обмен, который ограничивается 3-4%, вот он и позволяет нам иметь какое-то представление о Мадагаскаре, кроме того, что это остров около Африки. А они, соответственно, узнают о нас. Так что эта суперцентрализация, суперглобализация, кроме очередного приступа дебилизма, ничем другим не закончится. Вы посмотрите, что сейчас творится с искусством – это как раз итог этой глобализации. Какое кино сейчас снимают? Сейчас кино все свелось до мультиков, книги – до мультиков, только написанных. И это все понятно: если я буду погружаться в нюансы, то меня не переведут на другие языки, потому что им нюансы не интересны. А для того, чтобы меня перевели, я должен максимально примитизировать свое творчество – вот тогда меня переведут. Извините, но это уже не искусство, это уже поденщина.

From-UA: – Некоторые украинские национал-патриоты считают, что в нашей культуре не должно быть места именно для российского деятеля. Но при этом они не против переплетения с западноевропейской культурой. Что это – двойные стандарты, старые обиды?..

Д. Капранов: – Вообще, сама формулировка национал-патриоты меня раздражает, от нее веет кагэбэшными штампами. Еще скажите, украинский буржуазный националист. Это во-первых. Во-вторых, я не знаю ни одного украинского патриота или украинского буржуазного националиста, который бы что-то имел против российского искусства. У нас много друзей в России, которые действительно являются российскими патриотами. И мне кажется, что украинский патриот с российским найдут быстро общий язык. Речь идет о «совке», о его имперском варианте – Советской империи. Все, что касается «совка» и Советской империи, вызывает абсолютно понятное возмущение, потому что это денационализированная культура. Посмотрите, во что превратили сегодня российскую культуру в ее украинском варианте. Что вы знаете сегодня про российскую культуру? Это шансон, блатняк, «Менты». Какой сегодня образ России создают импортеры российского искусства? Никто в жизни ничего не будет иметь ни против Достоевского, ни против Чехова, ни против Пастернака. А блатняк и «Менты» – это, извините, не российская культура. Вот против этого не только украинские патриоты, против этого будет любой нормальный человек. Никогда нормальный человек не будет протестовать против российского искусства, если оно действительно российское, а не это паскудное постсоветское блатно-шансоно-ментовское. Они сегодня за счет такой импортной культурной политики фактически деградируют в глазах украинцев, и не только. Когда еще Россия была представлена как бандитская страна? Она такой стала за последние 10 лет. Это мы ее такой сделали? Это они сами сделали. Что они сюда везут? Кто против того, чтобы приехал сюда оркестр «Виртуозы Москвы»? Вы видели хотя бы одного сознательного человека, который был бы против? А когда приезжает Моисеев, то ясный перец, что люди против. Но к российской культуре он не имеет никакого отношения.

From-UA: – Считаете ли Вы, что любовь к Родине измеряется тем, на каком языке разговаривает человек, кого считает героем, а кого – врагом, в конце концов, сколько вышиванок в его гардеробе?

Д. Капранов: – Каждый любит Родину по-своему. И при чем тут вышиванки? Слава богу, у нас сохранился визуальный образ, который четко ассоциируется с Украиной. Мне кажется, что такое априорное цепляние ярлыков ни к чему хорошему не ведет. В любой стране, в любом обществе есть различные, полярные точки зрения. Но если люди любят Родину, то они любят ее в той форме, в какой считают нужным. Другой вопрос – что есть законы природы. Если долго колупать стенку, то можно проколупать дырку – это закон природы. И если мы будем говорить, чересчур акцентируя на том, зачем мне знать украинский язык, что я ненавижу украинскую культуру, что мне плевать на эту землю – за это я патриот. Вот такая постановка вопроса – это вторая сторона того, о чем вы говорите. «Да, я плевать хотел на эту страну, свысока отношусь ко всему украинскому, но при этом я украинец» – вот это второй вопрос. Давайте посмотрим, что лучше. Мне кажется, что чем больше мы будем поднимать подобные вопросы, тем хуже. Сегодня люди в основной своей массе начали приходить в себя и понимать, что мы живем ни для чиновников, ни для Москвы, ни для Нью-Йорка, а для себя. И вот в этих условиях люди только-только начинают понимать, что такое жить для себя. Чтобы завтра посмотреть в зеркало и увидеть не клон Анджелины Джоли, а себя, конкретного человека, и понять, чем ты отличаешься от стандартного «ничего», которое сегодня нам навязывают из телевизора и из журнала. Чтобы ты сам задал себе вопрос: кто я, чем отличаюсь? Можно только приветствовать, если люди ищут ответ на этот вопрос через связь с предками, через связь с традиционной культурой. И чем меньше мы будет навешивать ярлыки, тем будет лучше.

From-UA: – У братьев Капрановых есть такая «фишка» – писать с разных концов книжки и «встречаться» посередине...

Д. Капранов: – Мы как раз сейчас сдали в печать книгу «Кобзарь 2000». Мы дописали еще 4 новых раздела и решили издать все одной большой книгой. Так что надеемся, что к осени выйдет эта книга, как раз с двух сторон написанная: для мужчин – с одной стороны, для женщин – с другой. Хотя я вам скажу честно, большинство женщин начинает читать именно с мужской стороны. Не знаю почему.

From-UA: – А кто придумал такую манеру написания?

Д. Капранов: – А это возникло уже в процессе издания. Когда мы начали издавать книгу, мы вдруг поняли, что читатель и читательница все-таки разные люди, их по-разному нужно привлекать. Женщины больше любят романтические истории, а мужчины более деятельные и жесткие. Поэтому мы решили, что наша история как раз делится на 2 половинки. Одна больше понравится женщинам, другая – мужчинам. Хотите – назовите это маркетингом, хотите – назовите творчеством. Так не писалось, так издавалось. А теперь, когда мы пишем, мы в 10 пункте пытаемся сформулировать для себя, что вот это будет женская половина, а эта – мужская. Хотя иногда это очень сложно понять, чья это половина.

From-UA: – Вы все произведения так издаете?

Д. Капранов: – Нет, только «Кобзарь», потому что это было бы уже слишком. Признаемся себе честно, что в основном читают женщины, поэтому любой писатель ориентируется прежде всего на женскую аудиторию. Это не означает, что все должно быть в сердечках и гламуре, но книжка, которая отпугивает женщин, обречена на малый тираж.

From-UA: – А часто у вас с Виталием бывают творческие споры? Как решаете?

Д. Капранов: – Постоянно творческие споры, это и есть творческий процесс. И решаем мы их путем убеждения. То есть мы говорим-говорим-говорим, а потом ищем общую точку зрения. Творческие споры – это разные взгляды на одну и ту же проблему с разных сторон. И наша задача – сойтись на одной точке. Хотя иногда бывает, что когда пишешь, то получается с точностью до наоборот. Никогда не угадаешь. Скоро уже 43 года, как мы родились, да еще 9 месяцев до этого – так что скоро 44 года, как мы ежедневно, ежеминутно вместе. И мы уже научились приходить к согласию.

From-UA: – Ваше издательство «Зеленый пес» сотрудничает исключительно с украинскими писателями?

Д. Капранов: – Нет, сотрудничаем и с зарубежными писателями. Мы перевели с польского 3 книги Собковского, издали Роберта Шекли, делали переводы с норвежского. Собковский и Шекли лично подписывали с нами контракт. Так что мы по возможности пытаемся переводить. Единственно, что переводы – это всегда дорого, потому что ты платишь автору плюс переводчику, а переводчику всегда платишь больше, чем автору. Еще Коцюбинский в свое время писал, что его переводчик на русский получал больше гонорар, чем он. И с того времени ничего не изменилось, и не только у нас.

From-UA: – Расскажите конкретней, когда поклонникам таланта Капрановых стоит ожидать новых произведений?

Д. Капранов: – На осень мы планируем издание полного текста со всеми новыми разделами и с самыми новыми 4 разделами «Кобзаря 2000». Это будет одна книжка с двух сторон – для женщин и для мужчин. Мы очень надеемся, что до Львовского форума его увидят читатели. Это наше фирменное дело – украинский город в современном варианте, то есть то, что происходит здесь и теперь. Но при этом он по-настоящему украинский и по-настоящему мистичный. Мы всегда шутим, что если бы Гоголь писал сейчас, то, наверно, он бы писал приблизительно так же, как и мы.

Беседовал Константин Харченко