Книга сейчас больше факт, чем текст. Тексты-то можно доставить и другим способом. А в книге есть нечто фундаментальное. Она является свидетельством претензии и усилия, мастерским chef-d´oeuvre, который надо изготовить, чтобы цех и общество закивали головой — признали.

Именно благодаря формальному авторскому и издательскому усилию (чем дальше, тем всё более нелепому и искусственному на фоне отказа человечества от бумаги) книга была и останется лучшим способом фиксировать статус текста не только в актуальности, но и в истории. Более того, кажется, эта нарастающая искусственность, избыточность и читательская ненужность книги работает на укрепление её ритуальной функции. Книга теперь не для чтения, а для конфирмации автора или концепции.

Концепцию энкодов Алексея Ходорыча знают многие, поскольку трудно найти человека более коммуникабельного и фейсбучного. Благодаря книге энкоды стали не только обиходом тусовки, но и фактом культуры.

Издатель, наверное, торжествует: через три месяца после выхода «Энкоды» занимали третье место в рейтингах продаж прикладной и практической психолитературы. В этом смысле книга полностью оправдала назначение: зафиксировать феномен энкода в общественной действительности.

Соблазн дать энкодам объяснение понятен. Насколько я знаю, поначалу были планы опубликовать коллекцию из 2000 энкодов — эту кладезь ситуативных хохм. Но список ещё не книга. Привлекли психолога Вадима Петровского, и они вдвоём с Ходорычем взялись объяснить устройство энкодов, подводя теоретическую базу. Но булавка энтомолога всё-таки делает красоту бабочки весьма редуцированной. Потому что лучше всего энкод познаётся путём его наблюдения в живой природе. Можно ли было создать зарисовки натуралиста вместо научной классификации?

Возможно, энкоды стоило бы попробовать описать в каком-то другом формате. В жанре новелл и историй, анекдотов; особенно подошли бы дзенские притчи. Хотя реализовать такой подход было бы куда сложнее. Понятно также желание авторов вывести явление энкода на научную орбиту, придать ему больший вес. Что ж, в какой-то мере это удалось. По крайней мере старт для последующих дискуссий дан, есть от чего оттолкнуться и с чем спорить.

Алексей Ходорыч: «Энкоды (от англ. encode — закодировать) — многозначительные фразы, слова и выражения, которыми можно отвечать практически на все реплики собеседника, они позволяют вести беседу играючи. Применяются для блокировки, перехватывания инициативы, нападения, флирта, в оборонительных целях, для делового и дружеского общения, для создания комического эффекта, для ухода от ответа, а также просто для запутывания собеседника ради забавы» (стр. 13).

Вадим Петровский: «Энкод — нарочито двусмысленное высказывание, основанное на использовании речевых клише, маскируемых под спонтанную реплику в диалоге, и обладающее скрытым содержанием, которое противоположно по смыслу ожиданиям партнёра и в силу этого способно ввести его в состояние замешательства, обескураженности, недоумения. Совсем-совсем кратко: энкоды — это речевые клишефразы, обескураживающие собеседника. Общение при этом приобретает условный — нарочито парадоксальный, провокативный или игровой — характер, так как явным образом указывает на наличие скрытого плана в обмене репликами. Нарочитое «невпопад», как ни странно, попадает «точно в яблочко», в смысловой центр ситуации, ведёт к переосмыслению её в глазах собеседников и свидетелей» (стр. 74).

Самая большая сложность, подстерегавшая авторов, связана как раз с определением сущностных характеристик энкода. Чем же так он отличается от афоризмов или поговорок? Сходство явлений вопиёт, и описываемые авторами различия не всегда убеждают, хотя интуитивно ощущается, что различие между энкодом и афоризмом есть. Вадим Петровский, на мой взгляд, подошёл к такой сепарации очень близко на стр. 74—76: «Энкод персонален: он озвучивается для каждого конкретного собеседника». В самом деле, энкод возможен только в диалоге, хотя бы в воображаемом (отложенном). Афоризм — совсем готовая еда, надо только подать; энкод — полуфабрикат, который надо хотя бы разогреть. Афоризмы подходят в ситуации по смыслу, энкоды — по роли.

Что касается не научной, а рекомендательной части книги, то вызывают некоторое беспокойство советы авторов использовать энкоды для ведения переговоров или разруливания тревожных бытовых ситуаций. Как бы неопытные энтузиасты-читатели не сделали себе хуже. Впрочем, как говорит энкод, окаменевший до состояния поговорки, «заставь дурака богу молиться, так он и лоб разобьёт».

Наконец, моё любимое — об использовании заготовленных шаблонов. Сколько бы Алексей Ходорыч ни говорил о том, что энкоды позволяют творчески развивать общение, это не совсем так. Творчество заготовок бывает творчеством только один раз. А творчество речи требует творчества всё время.

Полуфабрикат — помощник нерадивой хозяйки. Скажем, специалисты, работающие со словом, почти не используют анекдоты в общении между собой. Там, где другие начинают пересказывать содержание телепередачи, фильма или типовой истории (анекдота), люди слова обычно готовят некое новое блюдо здесь и сейчас, причём прямо из первичной материи слов, а не из полуфабрикатов. И даже приводить известные цитаты бывает пошло — допустимо лишь намекнуть на нужную цитату, как-нибудь обыграть её контекстом. Пересказ не создаёт речи.

Оправдать претензию энкодов на творческий статус может только одно — сотворение самих энкодов. Но энкод создаётся лишь раз. Впрочем, нет, не один раз — и это тоже чудесная его характеристика. Энкод придумывается как минимум трижды — как сценарный план (реплика), как режиссёрское решение (постановка эпизода), как актёрское воплощение (интонации и — щелчок пистолетиком, как любит повторять Ходорыч). Да, энкод — это такой полуфабрикат, из которого можно приготовить три блюда.

И всё же панельное домостроение даёт куда меньше вариативности в архитектуре, чем сами слова — кирпичики речи. Но это уже личные придирки.

Искусственная заготовленность энкода наилучшим образом раскрывает своё волшебство в киноискусстве. Все знают, что хорошие фильмы народ разбирает на цитаты. Наверняка есть и обратная зависимость: наличие цитат-вкусняшек обязательно делает фильм интересным. Потому что сразу видна игра ума. Хорошие айлбибековые реплики становятся настолько расхожими, что порой даже причиняют страдания фигурантам. Известна история, как Фаина Раневская осаживала Брежнева, который при встрече с ней сострил вослед тысячам таких же остряков: «Муля, не нервируй меня!» А вот Шварценеггер от Медведева стерпел дежурное «I`ll be back». Железный Арни железней Фаины.

Хотя ещё предстоит разобрать, всякая ли потенциальная киноцитата — энкод. Это пусть авторы книги уточняют. Но если сценаристы и авторы диалогов не задумываются об энкодах или подобных вещах — фильм провалится. Зрители всегда ценят игру ситуативных хохм, сказанных со значением. В конце концов, на этом построен один из величайших жанров кино — вестерн. Кстати, читатели книги узнают, что энкоды придуманы Ходорычем во многом как раз благодаря вестернам.

Преподавание энкодов, безусловно, стоило бы ввести во ВГИКе. И ещё было бы любопытно подсчитать количество энкодов в успешных и провалившихся фильмах, а также описать влияние энкодов на причисление фильма к золотому фонду.

Ещё одно царство энкодов, видимо, психология и психотерапия. Уже после выхода книги видел отклики специалистов — они в полном восторге от обнаруженного явления. Психологи, если им надо управлять реакциями и настроением клиентов-пациентов, оценят энкоды и наверняка будут прописывать в рецептах — по два после еды. А главное — коллекция из 1000 и 1 энкода, размещённая в конце книге, а также обилие диалогов с энкодами (где видны примеры ситуативного применения) дают психологам и психотерапевтам конкретный и разнообразный материал для повседневной практики. Энкоды позволяют выделить ролевую природу общения.

Ковбойские словечки — классная штука. Конечно, вовсе не всегда и не у всех получится применять их в обыденности (а иначе они не были бы особыми). Хотя есть мастера энкодов, прежде всего сам Ходорыч и с десяток последователей, которые могут порой подражать энкодоботам (а в интернете уже есть и такое чудо) и генерировать нескончаемую цепь реплик-заготовок, совсем похожую на настоящий разговор людей. «Сам по себе такой пинг-понг может доставить огромное наслаждение», — пишет Ходорыч (стр. 202). Больше того, в конце книги авторы признаются, что для того и обнародуют концепцию энкодов: «Чем больше людей знают об энкодах, тем интереснее игра — в том числе для авторов этой книги» (стр. 202).

И под занавес некоторые энкоды из коллекции (а также несколько новеньких, секретных).

А врать ты так и не научился…
Если в ростбифе нет мяса — это не ростбиф…
Разные люди всё понимают по-разному. В том числе и эту фразу…
Только у невиновных нет алиби...
Еда приходит к тому, кто умеет готовить!
Иногда охотник и его жертва меняются местами…
Как в девяностых! (Энкод-антоним: «При Лужкове такого не было!»)
Не бойся разочаровать меня. Я и так от тебя не жду многого.
А ты умеешь завести публику!
В тех местах, где я вырос, это называют … ( матричный энкод — собирается под ситуацию ).
Да кто ты такой, чтобы ставить меня в тупик?
Фальшивая репутация — это всё, что у меня есть...
На что только не пойдёшь ради сомнительной славы!
Даже не пытайтесь быть смешнее меня!!!
А теперь твоя очередь думать.
Я смотрю, ты изворотлив, как туалетный утёнок!
Тут уж кто первый выхватит кольт. (Того и тапки.)
Хм, а вы прогрессивный!
Нет, туда я больше не Ходорыч.
Кажется, это был подходящий момент для поцелуя. (И ты снова упустил(-а) его.)
Ну что ж, кладбище живёт своей жизнью.
Не делайте из меня дурака! В этом нет необходимости.
Вы ошиблись номером, дружище. Вы ошиблись.
Конфуцием тут и не пахнет…

Андрей Мирошниченко