В Париже состоялось вручение Гонкуровской премии - наиболее престижной литературной премии Франции, которую ежегодно присуждается за лучший франкоязычный роман.

Поклонники Мишеля Уэльбека наконец-то могли торжествовать. После двух неудачных попыток получить Гонкуровскую премию - за романы «Элементарные частицы» и «Возможность острова», - третья оказалась удачной. После рекордно короткого обсуждения, Мишель Уэльбек, которого еще называют “l´enfant terrible” современной французской литературы, наконец, получил долгожданную премию за роман «Карта и территория», который еще до выхода в свет успел приобрести скандальную репутацию. Незадолго до публикации романа журналисты обнаружили, что некоторые его абзацы полностью переписаны из "Википедии". Обвинение в плагиате, как и следовало ожидать, не имело для автора никаких последствий, но скандал пришелся очень даже кстати. Публика с нетерпением ожидала нового романа.

Уэльбека награждают всевозможными нелицеприятными эпитетами, среди которых «порнограф», «антисемит» и «женоненавистник» еще далеко не самые худшие. В обществе сложился настолько демонический и скандальный образ Уэльбека-писателя, что маркиз де Сад, по сравнению с ним – образец благодетели.

В своих романах Уэльбек с особым цинизмом описывает интимную жизнь обывателя. То тут, то там изображаются сцены сексуального насилия, групповой секс, порноклубы, гомосексуализм, сексуальная неудовлетворенность, замешанные на откровенной ксенофобии и жестких высказываниях об исламе.

Тем не менее, книги Уэльбека далеко не исчерпываются скандальной формой. Уэльбек не так прост, как многие склонны думать; он в большей степени мыслитель, нежели любой другой популярный современный писатель. Прибегнув к провокации, Уэльбек сформулировал особый, критический взгляд на проблемы современного общества, перебрав на себя функцию левых интеллектуалов - критиковать общественные институты.

Ведь исторически сложилось так, что подавляющие большинство французских интеллектуалов активно проповедовали левые взгляды. В определенном смысле, быть интеллектуалом означало быть левым. За последние десятилетия возможно лишь один Раймон Арон позволил себе демонстративно занять нейтральную позицию, добившись, однако, более ли менее широкого признания общественности, только незадолго до смерти. Показательной в этом смысле является реакция Раймона Арона на майские события 1968 года.

Если большинство интеллектуалов приняли тогда сторону Сартра, подчеркивая революционный и прогрессивный характер студенческих выступлений, то Арон увидел в них лишь бессмысленный карнавал. В подтверждение своей мысли - привел слова другого очевидца майских событий, известного философа-марксиста Александра Кожева: «Это не революция, это не может быть революцией. Никого не убивают. Для того чтобы была революция, должны убивать людей. Здесь же студенты участвуют в уличных демонстрациях. Они называют полицейских эсэсовцами, но эти эсэсовцы никого не убивают — это несерьезно. Это не революция».

Ни общественность, ни интеллектуалы так и не смогли простить Арону его идеологическую независимость и непредвзятость: во время майских событий студенты скандировали «лучше ошибиться с Сартром, чем сохранить разум с Ароном».

Позиция Уэльбека в чем-то напоминает позицию Арона. Хотя, что может быть более странным: сравнивать убежденного либерала Арона, автора теории постиндустриального общества, и Уэльбека – автора скандальных порнографических, расистских романов. Единственное, что может объединять и того и другого – это постоянные сомнения, которые касались самой возможности творить в рамках какой-либо идеологии. Арон отказался стать левым интеллектуалом, когда все от него этого ждали; в свою очередь Уэльбека вообще сложно идентифицировать с какой-либо идеологией. В итоге, складывается впечатление, что он играется с идеологиями, и благодаря этой игре сохраняет некую отстраненность и непредвзятость.

Доминик Ногез в своей книге «Уэльбек как он есть» также пишет об исследовательской непредвзятости Уэльбека: «невозможно — и нельзя — обладать столь абсолютным нонконформизмом, критическим умом исследователя, светскими убеждениями — всеми характеристиками, присущими Мишелю Уэльбеку,— и не только в принципе, но и на деле; не только абстрактно, но и перформативно, то есть подвергаясь реальным опасностям».

Если же читателю все же хочется каким-то образом обозначить идеологическую позицию Уэльбека, то достаточно условно ее можно назвать консервативной. Современное либеральное общество – это и есть объект критики Уэльбека. Именно либеральное общество ответственно за всевластие транснациональных корпораций, глобализацию и терроризм. Кроме того, в современном обществе Уэльбек видит угрожающие симптомы, которые свидетельствуют о моральной деградации личности и культурном разложении западной цивилизации. Общество потребления в личности видит потребителя, предлагая в красивой обертке всевозможные заменители человеческого общения, искренних чувств, светлой и чистой любви, кроме того общество манипулирует людьми, предлагая им готовые решения, готовые оценки происходящего, а также, если вспомнить борьбу с терроризмом, – готовый образ врага, на которого можно повесить все грехи либерального общества.

Однако позиция интеллектуала-консерватора сопряжена и с определенными опасностями, прежде всего опасностью непризнания интеллектуальным сообществом. До сих пор только левый во Франции считался интеллектуалом. Стоит ли удивляться, что многие французские интеллектуалы до сих пор не считают Уэльбека своим?

Показательным является интервью с французским писателем, одним из основателей движения «новый роман», ныне покойным Аленом Роб-Грийе, который весьма недвусмысленно оценил творчество Уэльбека: «Слава Уэльбека беспрецедентна, но когда я вижу его на экране телевизора, на фотографиях, он производит на меня впечатление крысы, загнанной в ловушку».

Кроме того, не стоит забывать, что два раза Уэльбеку было отказано в Гонкуровской премии – академики так и не решились официально признать уэльбековский гиперреализм. Последняя попытка получить премию оказалась удачной не в последнюю очередь из-за уступок, на которые пошел Уэльбек в романе «Карта и территории», отказавшись от реалистического описания сексуальных сцен и провокационных заявлений по поводу ислама.

Вряд ли стоит описывать сюжет нового романа Уэльбека – пусть для читателя это станет приятным сюрпризом, стоит лишь предположить, что роман «Карта и территория», возможно, является наиболее философским романом Уэльбека, причем философским в классическом понимании.

Название нового романа Уэльбека отсылает читателя к теории «общей семантики» Альфреда Коржибски, который известен, прежде всего, своим высказыванием «Карта не есть территория». Имеется в виду то, что некая абстракция, указывающая на существование некой реальности, сама не есть этой реальностью. Иными словами, любая идеология, описывающая «объективную реальность», не является самой «объективной реальностью», а значит и либерализм, и коммунизм не в состоянии полностью описать общество. В любом подобном описании всегда что-то остается за скобками, ведь покупая молоко в супермаркете, мы не можем до конца быть уверенными, что оно не скисло.

Данила Романчук