О музыке как о терапии

– Мне кажется, у кино и музыки одна цель, одна миссия – терапия. Сейчас все люди больны. И потому артисты, музыканты, режиссеры должны лечить людей. Концерты оркестра Некурящих не повторяют один другого, и никто из музыкантов не знает, куда мы вырулим. Мы играем музыку так же, как аргентинцы играют в футбол: каждый забивает свой гол. Это как театральный спектакль – каждый раз пытаешься поставить его по-другому, но суть остается та же – терапия.

О возможности изменить мир

– Я сейчас заканчиваю книгу под названием «О самом себе» и вспомнил фразу оттуда: «Если вы не можете изменить мир вокруг себя, то поменяйте хотя бы бар, в который ходите». Недавно я утверждал, что искусством нельзя изменить мир и нужно только с этим миром воевать – с миром как планетой потребителей, в котором не осталось места утопиям, мечтам. Теперь я говорю несколько иначе: человеческая жизнь имеет смысл борьбы только тогда, когда вы пытаетесь изменить что-то вокруг себя. Мир держится на трех китах: капитал, война, доход. Каждый художник идеалист, и он своими методами пытается излечить больной мир. Но это неимоверно сложно, мир политики жесток и беспощаден. Добавлю, что основу сегодняшнего мира составляет торговля наркотиками. Если вы заденете сферу чьих-то интересов, то вас просто убьют.

О Достоевском и морали

– Федор Достоевский, один из самых выдающихся писателей мира, занимался проблемой морального выбора человека, вспомнить хотя бы мученические размышления Раскольникова – убить или не убить? Сегодня стоит уделить внимание одной вещи: пересмотреть слово «мораль». Потому что это слово либо вообще не используется, либо используется в совершенно неправильном смысле. Когда-то я прочитал книгу «Где ты сейчас, Достоевский?». История там простая. Молодого режиссера, который хочет снять фильм под названием «Преступление и наказание», нанимает богатый американец. Он хочет, чтобы этот молодой режиссер убил его жену, и за это он даст ему деньги на фильм. Из трагедии фильм превращается в комедию. Кажется удивительным, почему Раскольников XIX века так много раздумывал об убийстве. Первая мысль, которая приходит в голову современному человеку, почему бы не пойти в супермаркет, не купить какое-то оружие и самому не сделать это? Эта история запала мне в голову, не исключено, что я когда-нибудь сниму фильм о современном Раскольникове, и, может быть, этот богатый человек – заказчик убийства – будет российского происхождения.

О Европе

– Судьба Европейского союза – дело не только Европы, но и всего мира. И вообще, на сегодняшний день Европа не так уж и едина. Проблема в том, является ли Европа той же самой структурой, что и раньше? Латвия, Эстония, Литва не смогут уйти от Европы – они уже стали ее частью и начинают зависеть от нее. Сомневаюсь в том, что Румыния, Болгария более европеизированы, чем Сербия, например. Сейчас они стучатся в нашу дверь.

А вообще я считаю, надо славянским народам как-то объединяться. Я верю в фундаментальные основы христианских религий. Это делает меня спокойным, и сила единения – более счастливым. Но как нам организоваться на политическом поприще, я не знаю. Знал бы – был бы президентом своей страны. Может быть, нам не хватает технологий, как в Америке, например. Не уходя от духовности, славянским странам надо становиться более прагматичными.

О кино – своем и не своем

– Хочу снять трагикомичный фильм о человеке из сектора Газа, а также картину о знаменитом мексиканском герое Панчо Вилье и пригласить на эту роль моего любимого актера Джонни Деппа. Фильма об Осетии я снимать не собираюсь – это слухи, растиражированные желтой прессой. Я, безусловно, разделяю страдания людей в Южной Осетии и ездил туда, чтобы морально поддержать их. Но у меня никогда не было планов снимать фильм об этих событиях. Логичнее было бы мне снимать фильм о Косово.

Я обязательно сделаю фильм о России, до того как умру. Но признаюсь честно, российское кино мне нравится меньше, чем русская литература. Да, мне нравятся фильмы Андрея Тарковского, а из сегодняшних режиссеров – фильмы Алексея Балабанова. Я смотрю некоторые фильмы моего друга Никиты Михалкова. Но я не столько заинтересован фильмами, сколько дружескими связями. Только что я вернулся из поездки по Армении, где встречался с президентом этой страны и с организаторами кинофестиваля «Золотой абрикос», продвижению которого собираюсь всячески содействовать.

О премии «Оскар»

– «Оскар» для меня ничего не значит. Когда-то моя картина «Папа в командировке» о послевоенных годах в Югославии была номинирована на «Оскар» в категории «Лучший зарубежный фильм». Да, наверное, это помогло мне выйти на международный уровень, так же как съемки в Голливуде фильма «Аризонская мечта». Но и только, я больше не хочу снимать в Америке. И то, что сегодня оскароносцем стал малобюджетный фильм о войне в Ираке «Повелитель бури», в принципе не говорит о том, что приоритеты отдаются некоммерческому кино. «Аватар» не даром стал кумиром для миллионов зрителей, понятно, что здесь правит маркетинг, а не выдающиеся какие-то особенности картины. Перед нами некий симбиоз кино и новейших технологий. 3D-формат выводит на задний план игру актеров. Цель кино не только делать миллионы долларов.

О жизни за городом

– Странная история – сразу после того как я стал лауреатом премии имени патриарха Алексия II Международного фонда православных народов, мои друзья сообщили мне, что я, оказывается, развожусь (происки врагов?). Но я люблю свою семью и не собираюсь ничего разрушать в своей жизни. Так что это просто раздутая в СМИ глупая шутка.

До недавнего времени я жил под Парижем, потому что вообще считаю, что жить и творить можно только за городом. А теперь моя жизнь проходит в деревне Кустендорф, в 250 километрах от Белграда, выстроил я ее еще в 2004 году и торжественно открыл в день премьеры моего фильма «Жизнь как чудо». Обычно жители городов выбирают себе мэра, а в моей деревне все наоборот: я, как мэр, выбираю себе жителей. Добрых, работящих, искренних, возвышенных – мы ведем натуральное хозяйство, выращиваем овощи и фрукты. Мне интересно снимать кино в своей деревне. «Завет» я снимал в трех километрах от нее, и деревня в кино — копия моей. В этом фильме я попытался показать возможность общего катарсиса: никакая ложь и зло в фильме не выживают, плохих героев убивают, и это правильно для кино. Должен же где-то быть хеппи-энд.

В моей деревне будут проводиться всякого рода фестивали – кино, музыки. Приглашен в ближайшее время Сергей Шнуров со своим новым музыкальным проектом.

О Джонни Деппе и Бараке Обаме

– Мне приходится играть в оркестре, сниматься в кино, чтобы заработать на то, чтобы достроить свою деревню, чтобы сделать ее более ухоженной и завершенной. Недавно я открыл там памятник Джонни Деппу, так как считаю, что этот человек сделал для Америки больше, чем Билл Клинтон. Джонни настоящий друг. Для меня лично он превосходит по значимости и президента Обаму, который, думаю, по недоразумению получил Нобелевскую премию. За будущую работу? Или по контрасту с Бушем? Но любой человек, пришедший к власти, смотрелся бы лучше после Буша.

О мировоззрении

– В моей деревне открыт горнолыжный курорт – не такой лощеный и модный, как Санкт-Мориц. В его устройство положен принцип секонд-хенда. Как и мои ботинки. Не надо чего-то изобретать, а надо использовать то, что уже есть, что существует в природе. С тех пор как я начал жить в своей деревне, я стал лучше относиться к жизни. Даже несмотря на то, что время от времени все-таки вынужден бывать в городах, я в большей степени ощущаю себя частью природы. В последнее время я изменил свое мировоззрение. Христос подтвердил: идея о милосердии, о сочувствии – самая значимая человеческая идея. Корпоративный капитализм душит индивидуальность, душит все то, чего достигло человечество. И я борюсь за свой маленький кусочек, где нет «Макдоналдсов».

Елена Добрякова
Фото: r1tv.com.ua