Весьма не свойственный сон приснился государю-президенту Российской Федерации Властиславу Владимировичу Ядинскому. Жуткий, отвратительный, невыносимо трепещущий сон ! Будто – батюшки ! – великая и могучая Россия – пала… на колени. Да еще каким образом ! Воцарился на пост всенародно избранного президента, великого государя, коим быть дано не за красиво моргающие глазки, какой-то маньяк-прихлебатель, иначе просто не назовешь, с той, знаете ли, мелкой, отмирающей среды либеральных интеллектуалов англосаксонского толка, которым давно следовало бы целиком и полностью оторвать хвосты, копыта, рыла, рога (что еще там у них ?), а кости подробить на пыль и без почестей развеять где-нибудь над Марсом или Луной – нет ! лучше всего над Атлантикой – дабы след их поутих вовеки вечные, а Великая Московская Русь облегченно вздохнула, но не вовеки вечные...

 

Но хуже всего представлялось в этом кошмарном сне не столько сам факт мировоззрения государя России, сколько его разрушительные последствия. Это: раздел Российской Империи, главным образом под эгидой и надзором Соединенных Штатов Америки, Великобритании и, как выяснилось, предателя Китая, на суверенные единицы (!) Если бы отпад какого-нибудь там Казахстана, Узбекистана, Дагестана или даже в какой уже раз Чечни, то это еще полбеды – переживем – передохнем – вздохнем –проанализируем – решим – добудем – сызнова – всей Москвы основа. А тут вдруг тебе - и Москва отдельное княжество, и Петербург, и Самара, и Екатеринбург, Сибирь – «китайгород», Владивосток – японцам, а о Беларуси и прочих вассалов вовсе говорить не приходится; почти всё оружие, вместе с ядерными боеголовками, передано под «двухсторонний» контроль «Новая Россия-НАТО»; стоят полка натовцев со своими базами и нравами почти во всех населенных пунктах когда-то славной родины Россия, а русские солдаты, те, которых праотцы и праматери воевали на всех фронтах против западной клоаки, во всеуслышание отдают честь врагам и узурпаторам; нефть, газ – исчерпаны, стоят и пердят движком какие-то хреновины в виде всяких солнечных батарей, ветряков, ГЭС-ов и прочей абракадабры – бабло зеленое это дерьмо зеленое – хреново, откровенно говоря, качает, мать вашу. Ничего лучшего эти всяческие зеленные звездарасы не придумали, как перенести столицу Новой России в Сочи – этакая Священная Римская Империя, ни фига не решающая, ни на что не влияющая, покуда и куда паломничают отпетые либералы и демократы. Люди больше не желают, дабы ими управлял царь, пропадают у сетях и плебисцитничают, покуда как бы правят жопники и подлецы, выпускники гарвардов и оксфордов. Ах, если бы гопники и мертвецы !

 

Но как, черт побери, тот негодяй, тот прозападный мелкач-стукач добрался к священной верховной власти, как, объясните ??? Кто позволил ??? Кто допустил роковую оплошность ??? Задавал во сне вопрос действующий президент и сокрушался, а ему вподпев скрипело огрическое ложе Петра Первого, взволнованно сжималась, то вздувалась пышная подушка эпохи Екатерины Второй, сползало скромное, непримечательное покрывало Иосипа Виссарионовича, и неистово шептал на ухо «достань меня, возьми меня, сделай это» огнестрельный пистолет, времен относительно недавнего прошлого.

 

Но так не бывает, чтобы в России не нашелся свой спасительный герой, даже во сне, так не бывает, чтобы российский государь остался без поддержки, пускай во сне. Как только вся эта караульная, карусельная жуть как бы потихоньку начала исчезать, из какого-то огромного, будто экрана, собственно на котором отчетливо в черно-белых цветах и разворачивалась эта до боли угнетающая картина, длинный сюжет «черных новостей», оформился таинственный седой бородатый старец во всем черном – это, вроде бы, было древнее русское платье – и без приветствий начал он шибко бормотать на малопонятном языке о том, что, якобы, спасителя, освободителя России больше ждать не стоит, ибо она недостойна и потеряла окончательно лицо пред «держащими отцами», чуть-чуть поупрекал самого господина президента, но зато, не обострялся исключительно на личности президента старец, можно обнаружить «внутренний корень личностного уничтожения России и попытаться лиха хоть что-нибудь сделать во избежание глобального злоключения, хоть как-нибудь постараться предотвратить нашествие варваров». То бишь проблема России – сугубо единично-личностного характера – государь-изверг, в русском понимании, - ребенок-мальчик, разумеется, который, разумеется, вырастет и возмужает …до неприличия, какое бесчестье ! И, вроде бы, родится он должен – в промежутке от 1 числа шестого месяца нынешнего года по 12-е, когда Солнце взойдет над Россией в черном и белом близнецах». Сказав это, немедля испарился старец. А президент едва не вприскочку проснулся, мокрый и холодный. И как тут было «невзначай» не посмотреть на электронные часы на березовом столе в углу огромнейшей царской спальни, и как тут было невольно не вздрогнуть – 1 день лета наступил.

 

И хотя президент по своей сути не причислялся к той категории, о которой в наше время с серьезным выражениям лица говорить не подобало, иррационалистов и приверженцев всякой мистики, однако он хорошо помнил, как ни раз и даже ни два, ночной сюжетный сон впоследствии выручал его в разных жизненных ситуациях. Как тут ему было не вспомнить, что еще за каких-то семь лет до того необъятного и эпохального по своему масштабу дня, ему явственно приснились президентский трон и лысая мужская задница с родинкой в виде серпа и молота, принадлежащая никому другому, кроме него. А резкий прыжок цен на нефть накануне осуществления этого события наяву в мире ! А предупредительный сон о покушении на его жизнь, которому точь-в-точь не было суждено случится – лишь благодаря каким-то высшим силам – каким именно, его это мало волновало – не царское это дело делить внутренний мир на «черные/белые», для этого существует – внешний мир.

 

Нет уж, здесь нельзя легкомысленно вести себя, это тебе, государь-владыка, не державу страшащими полуженственный Запад пушками издерживать, тут тебе дело будет куда посерьезней –государственно глобального размаха – теряем вскоре власть и земли русские, мать нашу, мать вашу !.. В ту ночь больше он не мог сомкнуть глаз, как ни пытался, дабы приснился ему тотчас очередной сон, где он уже слыл бы победителем на, по-фигу какого-цвета, коне, лишь бы удержаться и удержать Россию… Можно, даже верхом без седла на индийской корове.

 

«Ах, как жаль, что не вечны мы, - молча убивался В Владимирович Я, - тогда бы стопроцентно миновать беды и краха. А так, нету стойкой надежды на всё это жалкое мыло, подобие слизняков, завистливое стадо деланных не их родителями , а иным образом, образно, моим ху*м, аристократов вокруг, на этих кормленных чипсами и кока-колой в детстве букашек, готовых позорно при первой же возможности за лав и лаве Запада предать бессрочные интересы России ! Нетушки, нужно срочно в полноценном режиме возвращать монархию, нужно на законодательном уровне менять строй, только таким способом, только посредством и средством – крови можно хоть как-нибудь обезопасить Себя да Свою. Да Своих. Родня. Я верну в Империю 33-й, и 37-й год, иначе быть не может, но сперва…» После пылкого внутреннего монолога, президент в «бессрочном порядке» позвонил председателю «фонда имени Микояна-и-Кагановича», занимавшегося исследованиями и разработками всевозможных «химий продления смертности», как то - эликсиров молодости и жизненности, для российской корпоративно-государственной элиты, от даоской алхимии, до весьма современных нанопилюль, призванных если не подарить бессмертие сверхчеловекам, то как минимум отсрочить намного дальше уход из «Бытия в небытиё».

 

 

Весь следующий день на работе Властислав Владимирович Ядинский то и дело пронервничал вслух и ум. Когда журналистов с операторами «вежливо» попросили удалится из заседания министров и президента, ВВ внезапно «с легкой бранью» набросился на министра экономики, министра финансов и министра обороны, что мол у них галстуки неправильной формы, да еще и цвета(наверно, ему напоминали флаг США), назвав притом этих безмолвных, на пол смотрящих (на потолок – это посчиталось бы открытым хамством и было бы чревато весьма плохими последствиями) представительных бюрократов, - «петушиными перышками».

 

Когда министры угнетенно расходились по своим местам, один из них вполголоса заметил: «…Зато мы знаем, в отличие от кого-то, имя Петуха».

 

Потом президент похабно оскорбил директора «независимого» социологического института, «служащего в интересах России», потому, что тот двусмысленно дал понять, что рейтинг президента стремительно котиться книзу. Еще немного, и полузабытая, полулегальная оппозиция сравняется с ним. Но больше всего, сразу после ухода социолога, досталось VIP пиар-службам и их председателям. При этом, естественно, президент ни на минуту не забывал о своем как бы знаковом сне.

 

Едя с работы домой невероятным кортежем из черных бронированных мерседесов, на невероятной скорости по столице, благо «хоть благополучно дорогу перекрыли», его почти что лихорадило при взгляде на «броские» маленькие и средние водородные, биотопливные, электро - и, пока еще куда чаще, гибридные автомобильчики. Вот тут-то он, казалось, окончательно утвердился в своем решении сквозь призму негодования. Но «перестраховаться» не считал лишним.

 

 

Уже ровно через час по прибытию в свою одну из несчетных резиденций, загородную Ново-Огарёво, на Рублевском шоссе в Подмосковье, ждал государя в пространном и роскошном кабинете, где «все напоминало обо всем», Московский патриарх и Всея Руси. Властислав Владимирович, не предлагая ни кофе, ни чаю, ни даже водки, изложил, почти как на исповеди, фабулу и смысл своего «дивного» сна. А потом, требовательно спросил:

 

«Так, что вы, батюшка, думаете обо всем этом ?.. Что бы это могло значить ?.. »

 

Патриарх выглядел весьма озадаченным.

 

«Ну, сказать по правде, Властислав Владимирович, - сдвинул плечами патриарх, - я не Иосиф, сын Якова, сказать наверно, что бы то значило… – увы, не могу. Но, - заметно оживился патриарх, - непреклонно убежден в одном: Россия породить антихриста не способна не может ! Антихрист – либо семя еврейства Запада, доподлинно – антиправославной Амеревропы, либо сугубо католического Рима».

 

«Я это и без вас, батюшка, знаю, как и то, что только одна Россия заслуживает на Царство Божье и адамический Земной Рай, - нервно вскочил на ноги и активно принялся набивать по комнате метраж главный властелин. - Но, видите ли, крысы в России испокон веков имеются… Вспомним хотя бы время смуты, конец шестнадцатого, начало семнадцатого веков».

 

«Ой, - схватился за голову патриарх, - лучше не вспоминать ! Помилуй Господи Иисусе !»

 

« Но хоть какие-то у вас объяснения будут на этот счет ? Советы, рекомендации ?..» – еще никогда в жизни столь неуверенно не выглядел господин президент.

 

« Да ! Помимо того, что в таких случаях крайне необходимо построить храмы в Москве, хотя бы девять, десять, более необходимо – с кнутом, или даже мечом, пойти на этих гнусных еретиков, почитателей Мухаммеда, а также дать конкретного пинка светски новообращенным, но нисколько не церковно. И калмыков, бурятов тоже давно бы следовало… Нужна коренная модификация российского общества – духовная ! Больше ! Большая ! Великая ! А после этого объявить самые что ни на есть крестовые походы на Рим, больше ! – на всей Запад с их жалкой, не богоугодной протестантской этикой. Вот где и как ответ нужно искать на ваш, государь, вопрос !» - запылал патриарх.

 

«С вашей помощью, или без вашей, это все будет, все произойдет, все случится, батюшка, но немножко потом – если к тому времени…» - дальше ему было тягостно высказаться.

 

«Молитесь, взывайте к Александру Невскому» - настоятельно, но все же не теряя смирительного тона, посоветовал патриарх президенту.

 

«Почему именно Невскому ? - опять сильно возбудился государь. - Чтобы нечаянно стать орудием в руках небось орды какой-то ? Еще чего ! Ивану молиться ! Петру ! Владимиру ! …И, в первую очередь, хорошо бы тому, который Ильич. …И во вторую, само собой разумеется».

 

« Вы, государь, как всегда, правы, но с Ильичем… немножко опрометчиво, что ли ?» - безмятежно заметил патриарх.

 

Тут было дело чуть вовсе не бабахнуло динамитом. Только вечный дух Ильича, неусыпный спящий на Красной площади у Кремлевской стены, наверно знает, как государь вслух без малого не процитировал собственно Ильича: « Да что ты, поп зловонный, знаешь об Ильиче ? Ты на кого посягнул, детище Иерусалима ?»

 

Но повел себе в отношение государя «Града Небесного» до чрезвычайности сдержанно:

 

«Благодарю вас за величайшую помощь, - саркастически проговорил президент, тем самым подав беспрекословный знак тому, что разговор незамедлительно окончен (патриарх резво вскочил на ноги) . Занимайтесь, батюшка, великим делом, исправляйте духовную суть России, лечите, - без йоты иронии проронил государь-президент. – Ступайте, ступайте».

 

Патриарх благословил президента и кротко покинул кабинет.

 

Ровно спустя один день, в том же кабинете, на том же месте, сидел уже другой человек, заметно отличавшийся от православного человека. Его обтягивающий кожаный черный пуловер, на грудной части которого, украшало так называемое знамя Бафомета. Слегка конический, начисто выбритый, лишенный волос череп, недочет бровей, колкий змеиный взгляд и дико темная густая полукруглая бородка. Пальцы обеих рук окутаны блестящими драгоценными камнями сумрачного цвета. Все эти элементы гардеробного антуража придавали ему потусторонне инфернальный вид, а сам он внешне жутко напоминал основателя церкви сатаны Антона ЛаВея. К слову, это был главный научный сотрудник секретного « института имени Глеба Бокого», занимавшегося исследованиями и частичными применениями на людях разных «эзотерических сверхестественных, тонкоматериальных, инфра-корпоральных энергий», в том числе новейших разработок психотропного оружия. И судя по всему, по части авторитета, он как минимум не уступал официально главному человеку церкви Христовой.

 

«Вот такая значит хреновщина у меня, Игорек. Че скажешь ? Не безмолвствуй ! А если это нужно понимать прямо – а сегодня уже которое в нас число июня ? Второе, третье ?.. А что если чертенок родиться, или уже родился, и его тут же увезут из России ? Тогда задача еще больше усугубляется, хрен тебе в жопу !.. Может следует запретить въезд и выезд ?... » - президент уже привычно навертывал круги по кабинету в режиме нон-стоп. А именованный «Игорьком» трогал своими «щупальцами» бороду, как бы стараясь выдёрнуть оттуда какие-то «волосатые» ответы.

 

« Ты что, мать твою, язык проглотил ?» - наверно уже в сотый раз только за сегодня сорвался президент.

 

« Все вероятно в нашей жизни, - философичной окраской изрек Игорек – кроме мысли, что в нашем мире коренным образом изменять что-либо призван лишь Бог, но отнюдь не человек-бог».

 

«Согласен, частично. Смотря, кто бог на земле». – фыркнул Властислав Владимирович. – И что дальше ?

 

« А дальше мне нужно три ваших волоска». – хладнокровно ответил главный научный сотрудник секретного института имени Глеба Бокого.

 

«На х*я ? Не с х*я ли ?.. » - мог лишь только позавидовать хладнокровию подчиненного правитель.

 

«Не с х*я. На х* я ?.. С головы, а если конкретней, с темени. Надо, господин президент, надо. Магия штука, за одну минуту невыразимая словами. Вы доверьтесь, не подведу, вы же знаете» - змееподобно улыбался Игорек, чем безотлагательно навлек на себе подозрительный взгляд более крупной «рептилии» .

 

«Ну, смотри, это мои последние волосики, если, не дай бог, я, косвенно или собственнолично, обнаружу свое имущество на твоей башке – четвертую собственноручно. И это не аллегория. Никакая в мире магия не поможет тебе. Ты уяснил, что я сказал ?» - остановившись наконец, государь Властислав пристально и с неприличной дистанции, вздымаясь над вмиг побледневшим магом, пригрозил.

 

А потом с кислой физиономией сначала вырвал один волосек, потом с горькой другой, а третий не смог даже с почти плачевной. Пришлось главному сотруднику института помогать в этом ответственно нелегком деле, за что и получил в благодарность от государя:

 

«Больно, дурак !»

 

«Ради дьявола простите, ваше государие, но правда требует жертв», - извинительно молвил бритоголовый №2

 

« А как же красота ?» - чуть было горько не облился слезами государь.

 

Мужчина в черном вытащил из кармана штанов ромбической формы и алюминиевого состава небольшую коробочку, и уместил туда пластичные «артефакты-реликты» государя.

 

«Не медли, Игорь, не смей. Как долго ждать-то ?» - спросил президент Влатислав.

 

« Сегодня полнолуние, уже завтра, думаю, результат будет известен» - известил и немножко разутешил президента.

 

«Ну что ж, Игорь, ступай, ступай исправлять великое целое России». – громко музыкой слов заиграл пафос в кабинете.

 

Они без пауз крепко пожали друг другу руки, и чудодей рысцой удалился, зная, что у государя множество неотложных дел, помимо самого главного.

 

Миновал еще один день, но не миновала еще одна встреча президента с волшебником, неуклонно с теми же место-часовыми параллелями, что и первая. Маг выглядел удрученно озадаченным.

 

«Ну-с, че-у-тя ?» - сразу набросился президент.

 

«Плохие дела, ваше государие» - с нескрываемым отчаянием выронил тот.

 

«Что значит «плохие» » ? – едко не понял президент.

 

«Ну… плохие» - продолжал робко «секретничать» секретный работник.

 

«Кончай волочить, сволочь !» - ощутительно ударил по столу кулаком государь в сердцах.

 

Этот жест существенно вызвал желание жить в маге, и он немедля начал в ином духе:

 

« Короче, расклады таковы: красный сигил воли неотступно указал на месторождение …изувера – вы правы были на все 101 – в период 1 по 12 число июня – но… на …Рублевке» - с трудом родил-проронил.

 

«А поконкретней нельзя ?» - нисколько не изумился президент оттого.

 

«Долго объяснять всю сложнейшую специфику этой щепетильной техники, но, к сожалению, на сегодняшний день говорить о более надежном методе не приходится» - сдвинул плечами маг.

 

«Вот бестолочи ! Впихиваешь, впихиваешь бабла немеринно в институты, канторы ваши гнусные, а толку как от деревенского гуся в дремучем лесу.» - явно не удовлетворенном остался государь исследованиями.

 

«Но это еще не факт, по поводу Рублевки» - дополнил сведениями чернокнижник.

 

«Да еще и не факт !» - как завопит президент !

 

«Очень вероятно… - начал заикаться – Что будущий Изменник Родины, будущий Иуда, родится, или уже явился на свет Бо…, в любом районе, на любой улице - но исключительно героя-города Москва !»

 

« И чем ты, баранья башка, меня утешил ? Как упростил мне жизнь ? Что теперь в каждом куске мяса видеть врага России ?!? Хотя я в курсе, что средь малого гноя - врагов не счесть ! Вот такая грёбаная русская честь. »

 

« Отнюдь не в каждом,- поспешил разубедить государя верный его слуга, - строго в численном порядке: 1-12. Кратко объясняя Вам… То есть, либо он первый, родившийся на своей улице, в указанном Вами промежутке времени, и соответственно в математическом пересчете – в своем районе, округе, а потом, соответственно, в Москве - либо последний. И третьему не быть. Ну, типа так…

 

« А может, четвертому ?..» - трудно было сейчас изведать мысли и чувства государя, ой как трудно было.

 

«…Нет, это не совсем то, что вы думаете, немножко другая история – но немножко, если так и не удастся обнаружить и разоружить вовремя негодяя, в чем я склонен сильно сомневаться».

 

«Пшел вон!» - сориентировал «дорого гостя» из своего кабинета, после коротких раздумий.

 

Тот застенчиво встал и вылетел, даже быстрее чем небезызвестная баба на метле.

 

А президент еще долго в условном одиночестве негодовал и грозил:

 

«Порежу всех ! Какая на хрен арифметика – не дело истинного русского заниматься сочувственными вычислениями – виновны все !»

 

На следующей день, уже в кабинете 14-го корпуса Кремля, сидя с глазу на глаз за черным квадратным дубовым столиком, генерал армии, директор ФСБ, Сидор Оруженосцев, с трудно скрываемым выражением лица, сочувствующему своему господину лакеем, вынужден был из первых уст прослушать от звонка до звонка сон Ядинского, а потом версию главного научного сотрудника института имени Глеба Бокого в отсутствие последнего. Но как только речь президента коснулась исконной и излюбленной в этих величественных стенах темы «Убиваем одним выстрелом двух зайцев – и не жалея птичек, ведь только таким образом избавляемся хотя бы от одной ползучей гадины-проблемы – стопроцентно», то тут же в го глазах возродилась былая уважительность к господину президенту и, кстати, хорошему старому знакомому.

 

В какой уже раз невообразимо ответственная миссия должна была возлечь на плечи мужественного директора ФСБ – а кому еще должна быть поручена миссия избавление мук государя и всей России от внешне-внутренних микробов, стремящихся истребить целую бесконечную эпоху, эру и в будущем – не сомневайся, злое вражье – целый эон по имени ВСЕГДА ОН !?!

 

На прощание, Оруженосцев изъявил совсем маленькое и ничуть некапризное желание, дабы государь косвенно распорядился возобновить «отдел креативного брендинга» при структуре ФСБ, мол, хотя лично он уже и придумал название операции – «Беслан Миссия», но, с точки зрения сугубо профессионального подхода, не помешало бы чуток «лишних мозгов». На что мудрый царь-батюшка народоугодно и без пафоса ответил обжорливому бояру:

 

«Мы, Сидя, и так довольно много расходуем на жизненные структуры, но, ты пойми дорогой, пока такие времена, что быдло нужно прикормливать, хотим того мы или нет, чтобы оно не роптало, не можем себе позволить лишнюю копеечку выбросить» - и так уважительно по-дружески похлопал по плечу.

 

Тот невозмутимо ответил тем же, и ушел заниматься великими и безотлагательными делами.

 

Всего три дня прошло, как уже государь, затаив дыхание, апробировал «художественно киношный вариант» в своем о-фисе, до того, естественно, апробировав непосредственно с живых уст, «документально киношный вариант», так сказать. Ведущие практически всех телеканалов то и дело трубили во все, что называется, дырки флейты, изливая гнев и стыд, что мол слабогаечная Россия дожила до того, что какая-то, с недавних пор обитающая в Москве, прозападная оккультная демолиберальная секта, нарекаемая «Ярость Либериона», разочаровавшись в своих как ближайших, так и дальнейших перспективах совершенно, решилась прибегнуть к неслыханному доселе со времен, наверно… Пятнадцать новорожденных мальчиков лишились жизни за одну ночь, кто-то в роддоме, а кое-кто у себя дома. И ни слова о Рублевке. Десятерых из тридцати преступников, среди которых один гражданин США, матерые правоохранительные органы уже задержали, остальным удалось скрыться. И теперь преступники посредством интернета – этакого бесовского притона – угрожают лишь только увеличить убивание младенцев – БУДУЩЕГО РОССИИ ! Берегите, мамы и папы, своих новорожденных сыновей !

 

Властислав выключил телевизор, на секундочку поразмыслив о том, не произошла ли исправимая оплошность, утечка информации, когда службы новостей провещали о «новорожденных сыновьях». А ни могли сказать вообще «мамаши, папаши, не пускайте детей в Америку гулять – всяких и любого пола!». Недоработка или переработка ? Но чрезмерно терзаться этим вопросом президент не стал, он ведь прекрасно понимал, что в его стране прокатит всё, забудут всё, только не несомненных непреходящих врагов народа.

 

Двенадцатого Июня, вечером, возвращаясь домой, традиционно у восхитительно пышном салоне мерседеса, мнящегося по Москве со скоростью света, невзирая на это Влатислав Владимирович Ядинский чувствовал себе не слишком хорошо и удобно. Какую-то, давно несвойственно ему, тягость, знаете ли, ощущал в душе он. Очень странную, как будто злонамеренно изжил какого-то очень близкого и родного себе человека. Вот дела ! Он уже даже начал пересчитывать в уме всех своих бывших любовниц с Рублевки (таки добрались, а говорят, что в России равенства нет ?!), маловероятно, но все же, каким-то образом способных добавить ему лишнего наследства, вследствие того и боли выше пояса. Бред сивой кобылы ! Исключено ! Привел в сознание хлесткой лепешкой по лице сам себя государь – а кому еще было велено касаться его антиэгоистического величества ?? Но неприятного чувства этот жест воли никак не поубавил. Даже, можно сказать, хандра усилилась, когда по радио-новостям он услыхал, наверно, в пятидесятый раз, о новых жертвах опасной прозападной либеральной секты. Это не давало ему право горевать, да еще бы потому, что он как ни кто знал, что вскоре это все закончиться – уже закончилось, по сути дела. На то он и государь, чтобы о всем ведать.

 

Дерзко повелел вырубить радио, а потом – включить опять, но чтобы найти любимую песеньку звезды эстрады Стаса Михалкина. Когда водитель не смог в течение минуты с заданиям справится должным образом, выругал всмять его, и повышенным тоном приказал другому «пассажиру» тотчас набрать по мобильнике Стаса – «Запоет вживую». Но в итоге попросил он певца о другом: сегодня у него был маленький праздник, - не сразу об этом вспомнил господин президент, не сразу. Не тот, который именовался «днем независимости России» - хотя, справедливости ради, он не имел ничего против, когда все больше и чаще в устах народца, это название коррективно пополнялось «правильной персоналией», «правильным субъектом» - «День Независимости от Горбачева». Окончив со звездой непродолжительную беседу в спокойном, выдержанном тоне, тем не менее не подающем малейшего сомнения касательно того, кто лидер, а кто подчиненный, господин-государь-президент распорядился, вопреки мучительно подбирающимся к его уху уговорам президентской охраны, что от того, в том месте, в тот час, лучше удержать себе, так вот, он распорядился сначала тормознуть машину возле понравившегося с первого взгляда престижного оружейного магазина, потом сам себя сосредоточил туда, и плевать он хотел на охрану и на все ее предостережения, прочие трафареты без кареты.

 

Новгород, двенадцатилетний мальчишка с, скорее всего, уже юношеским, нежели детским лицом, с благородными чертами, носом с горбинкой и грустными глазами, сидя в японской позе на полу огромной и по интерьеру довольно скудной, даже аскетичной комнаты, рисовал на бумаге маркером. Рядом лежали разброшенные разноцветные маркеры, судя по их виду и виду рисунка, будучи так и ни разу нетронутыми. Не особо талантливо, но и не по-детски, изображал Новгород черным цветом какой-то город, смутно напоминавший по расколотой вверху башни Кремля Москву.

 

В комнату одним духом вошла пожилая пухленькая женщина, типично славянской внешности, няня уже повзрослевшего Новгорода и, иначе не назовешь, как отпугивающим, тоном известила о приезде отца. Новгород, как ошпаренный, вскочил на ноги, перед этим далеко запрятав рисунок под постелью. Поправил симметрию одеяла, подушки, встряхнул пыль с книг, признанно «лучших историков России», расположенных на высоких полках «многоэтажной» мебели.

 

Вскоре в комнате появился собственной персоной Властислав Владимирович, держа в руках , к тихому ужасу няни, стволом к мальчику АК-47.

 

«С днем рождения, сына». – как-то не слишком празднично произнес отец.

 

Новгород продолжал окоченело стоять, не смея даже моргнуть глазом. Ядинский Старший единственным жестом одного левого глаза дал понять женщине, чтобы та тотчас убиралась вон из комнаты, что, разуметься, было исполнено с переисполнением.

 

Властислав вкрадчиво медленным шагом приблизился вплотную к Новгороду. Секунд десять, а может, двенадцать, они безмолвно стояли и сверху-вниз, снизу-вверх безотрывно смотрели друг на друга, исключительно в глаза, словно скрупулезно изучая и борясь одновременно. Нужно отдать должное меньшему, он достойно справлялся со взглядом папы.

 

«Настоящим русским, настоящим детям своих настоящих отцов, и своей родины, подобает дарить лишь только настоящие игрушки, настоящие вещи» - колером, отвоевавшего полмира солдата, выговорил папаша.

 

А после сказанного он, не раздумывая, одиночным выстрелом продырявил экран плазменного интернет -телевизора в комнате, пожалуй, единственного атрибута развлечения тут. За этим поступком последовал черед выстрелов. За дверью послышались женский визжащий плач, вероятно, принадлежавший няни парнишки. В процессе стрельбы отца, Новгород не отвел глаз от него и ни разу не моргнул.

 

«Это дерьмо, - имея в виду, наверно, телевизор, говорил отец почти взрослому сыну, - там с утра до ночи показывают всякую тупую американскую дрянь и скверные новости про всякие там делишки подлецов и маньяков убийства, и прочие зверства, за которыми непрестанно стоят подлинные и косвенные враги великой России. – Потом он сделал небольшую паузу, дабы снова продолжить, но более величественным тоном. - Грядут, сына, времена, когда Россия не только возобновит целиком и полностью не просто былую, но и небывалую, славу во всех, что называется, ракурсах истории – в том числе, во внутреннем ракурсе. Готовься, Новгород, лет так за тридцать-сорок, принимать корону и трон. – Властислав, невежливо бросив в руки Новгорода автомат, затем сказав «упражняйся – сегодня можно – сегодня твой день», вышел ускоренной походкой из комнаты. По ту сторону двери, его встретила заплаканная няня.

 

«Что с Новиком ?» - произнесла она, все еще опасаясь наихудшего.

 

Властислав наклонился над ее несусветно перепуганным лицом, и язвительно прошипел бедной женщине прямо в ухо:

 

« Чтоб я, Дуня, не слышал больше от тебя и ни от кого – передай всем - «Новик». Никаких «Нева», «Нова», «Гриша», «Дима»… и прочих именных козней. Он Новгород – так хотела его мать, и только с уважения и памяти о ней…

 

Няни ничего не оставалось как послушливо кивнуть головой.

 

А оставшийся один на один с ружьем Новгород, яркой чередой пальнул по книжным полочкам, не минуя по указанию отца и телевизор…, но не сперва.

 

Властислав Владимирович Ядинский сидел в библиотеке того дома, где находился его сын, и вдумчивым взглядом буравил висящую среди множества оригинальных шедевров искусства картину «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года»( возможно, таки репродукцию). Потом на некоторое время отвлекся, заполнив сей пробел странным многоразовым монотонным текстом собственного звукопроизводства: «Он сказал – родится, или – родился». Потом снова визуально перемесился на картину. По мере вовлечения в непрерывный процесс изучительного просмотра, изменялось его лицо, словно от изумительного вопроса, всё тучней и тучней становилось. Во второй раз он оторвал неистовый взор лишь для того, чтобы невольно остро бросить на настенные механичные часы, а сразу под ними, электронные, на столе. Механика немножко отставала от электроники, та извещала о 12 часе ночи, начале 13 июня, дне пятница. Немножко. Неощутимо, почти. Властислав, едва не вспрыгнув с кресла, двинулся в сторону двери, наполовину побледневший, наполовину покрасневший. Потом вдруг резко остановился, медленно вкрадчиво оглянулся опять на ту же картину, чуток порассудив о чем-то, средним шагом вышел из библиотеки. По прошествии не больше чем минуты, послышался громовой одиночный выстрел.

 

читати