Завантажити

обращаясь к нему, сказал Алексей Александрович.
- Как можно быть равнодушным! - сказала Лидия Ивановна.
- Я в этом отношения не то что равнодушен, но в ожидании, - сказал Степан Аркадьич с своею самою смягчающею улыбкой. - Я не думаю, чтобы для меня наступило время этих вопросов.
Алексей Александрович и Лидия Ивановна переглянулись.
- Мы не можем знать никогда, наступило или нет для нас время, - сказал Алексей Александрович строго. - Мы не должны думать о том, готовы ли мы, или не готовы: благодать не руководствуемся человеческими соображениями; она иногда не сходит на трудящихся и сходит на неприготовленных, как на Савла.
- Нет, кажется, не теперь еще, - сказала Лидия Ивановна, следившая в это время за движениями француза.
Landau встал и подошел к ним.
- Вы мне позволите слушать? - спросил он.
- О да, я не хотела вам мешать, - нежно глядя на него, сказала Лидия Ивановна, - садитесь с нами.
- Надо только не закрывать глаз, чтобы не лишиться света, - продолжал Алексей Александрович.
- Ах, если бы вы знали то счастье, которое мы испытываем, чувствуя всегдашнее его присутствие в своей душе! - сказала графиня Лидия Ивановна, блаженно улыбаясь.
- Но человек может чувствовать себя неспособным иногда подняться на эту высоту, - сказал Степан Аркадьич, чувствуя, что он кривит душою, признавая религиоэную высоту, но вместе с тем не решаясь признаться в своем свободомыслии перед особой, которая одним словом Поморскому может доставить ему желаемое место.
- То есть вы хотите сказать, что грех мешает ему? - сказала Лидия Ивановна. - Но это ложное мнение. Греха нет для верующих, грех уже искуплен. Pardon, - прибавила она, глядя на опять вошедшего с другой запиской лакея. Она прочла и на словах ответила:- Завтра у великой княгини, скажите. - Для верующего нет греха, - продолжала она разговор.
- Да, но вера без дел мертва есть, - сказал Степан Аркадьич, вспомнив эту фразу из катехизиса, одной улыбкой уже отстаивая свою независимость.
- Вот оно, из послания апостола Иакова, - сказал Алексей Александрович, с некоторым упреком обращаясь к Лидии Ивановне, очевидно как о деле, о котором они не раз уже говорили. - Сколько вреда сделало ложное толкование этого места! Ничто так не отталкивает от веры, как это толкование. "У меня нет дел, я не могу верить", тогда как это нигде не сказано. А сказано обратное.
- Трудиться для бога, трудами, постом спасать душу, - с гадливым презрением сказала графиня Лидия Ивановна, - это дикие понятия наших монахов... Тогда как это нигде не сказано. Это гораздо проще и легче, - при- бавила она, глядя на Облонского с тою самою ободряющею улыбкой, с которою она при дворе ободряла молодых, смущенных новою обстановкой фрейлин.
- Мы спасены Христом, пострадавшим за нас. Мы спасены верой, - одобряя взглядом ее слова, подтвердил Алексей Александрович.
- Vous comprenez l'anglais? - спросила Лидия Ивановна и, получив утвердительный ответ, встала и начала перебирать на полочке книги.
- Я хочу прочесть "Safe and Happy", или "Under the wing"? - сказала она, вопросительно взглянув на Каренина. И, найдя книгу и опять сев на место, она открыла ее. - Это очень коротко. Тут описан путь, которым приобретается вера, и то счастье превыше всего земного, которое при этом наполняет душу. Человек верующий не может быть несчастлив, потому что он не один. Да вот вы увидите. - Она собралась уже читать, как опять вошел лакей. - Бороздина? Скажите, завтра в два часа. - Да, - сказала она, заложив пальцем место в книге и со вздохом взглянув пред собой задумчивыми прекрасными глазами. - Вот как действует вера настоящая. Вы знаете Санину Мари? Вы знаете ее несчастье? Она потеряла единственного ребенка. Она была в отчаянье. Ну, и что ж? Она нашла этого друга, и она благодарит бога теперь за смерть своего ребенка. Вот счастье, которое дает вера!
- О да, это очень... - сказал Степан Аркадьич, довольный тем, что будут читать и дадут ему немножко опомниться. "Нет, уж, видно, лучше ни о чем не просить нынче, - думал он, - только бы, не напутав, выбраться отсюда".
- Вам будет скучно, - сказала графиня Лидия Ивановна, обращаясь к Landau, - вы не знаете по-английски, но это коротко.
- О, я пойму, - сказал с той же улыбкой Landau и закрыл глаза.
Алексей Александрович и Лидия Ивановна значительно переглянулись, и началось чтение.

XXII

Степан Аркадьич чувствовал себя совершенно озадаченным теми новыми для него странными речами, которые он слышал. Усложненность петербургской жизни вообще возбудительно действовала на него, выводя его из московского застоя; но эти усложнения он любил и понимал в сферах, ему близких и знакомых; в этой же чуждой среде он был озадачен, ошеломлен и не мог всего обнять. Слушая графиню Лидию Ивановну и чувствуя устремленные на себя красивые, наивные или плутовские - он сам не знал - глаза Landau, Степан Аркадьич начинал испытывать какую-то особенную тяжесть в голове.
Самые разнообразные мысли путались у него в

читати