Завантажити

контролем. Уже совершенно спокойно, без прежних эмоций, я вновь вспомнил свой сон, когда же шипучая таблетка наконец возымела действие, напряг память, желая, как фильм, досмотреть его до конца.
Вот она извлекла последнюю шпильку, и копна волос рассыпалась… она рядом, я чувствую прикосновения и слышу ее голос. И тут я многое вспомнил.
Она говорила, что прежде жила в этом доме, и в комнате, где сейчас спальня, раньше была гостиная. На Рождество здесь ставили елку, и когда она была маленькой, в ночь на сочельник, не в силах дождаться утра, тайком подходила к украшенному мишурой и орехами дереву и искала свой подарок. Елка стояла на том самом месте, где стоит сейчас моя кровать. Гостиная была прежде ее комнатой. Там, учась в гимназии, она делала уроки а, будучи студенткой университета «Святой Княгини Ольги», готовилась к экзаменам.
Потом она сказала, что мне следует подняться на этаж выше в мезонин и забрать из тайника в каминном дымоходе шкатулку с камнями. Не драгоценными, а обладающими какими-то свойствами, но какими, я никак не мог вспомнить. Шкатулку спрятала по ее распоряжению горничная, и мне предстоит ее оттуда извлечь.
Указания, что дальше делать с камнями, находятся в той же шкатулке. На мой вопрос, почему до сих пор она сама их не забрала, я услышал странный ответ:
- Во-первых, было не время, а во-вторых, - я не должна прикасаться к ним.
Ну что за бред! И присниться же такое! Расскажи этот сон психологу, вывод будет один: сон - это подспудное тайное желание. Выходит, что, оставаясь убежденным материалистом, я интуитивно желаю мистики? Но ведь это абсолютно не так! Сны - это, прежде всего, ассоциации, они, как мозаика, могут складываться из обрывков услышанных исподволь фраз и зрительных образов. Возможно, просто мой слух и зрение хватанули из телевизионных программ какой-нибудь мистической гадости и подсознание выдает сейчас на-гора эту чушь. Этот психоанализ был сверхубедительным, но мне вновь и вновь не давала покоя мысль о шкатулке.
"Ничего ведь не стоит подняться в мезонин, вернее, на чердак, и поискать ее в каминной трубе, ведь ты мечтал о кладе еще со школы".
Это заговорил во мне другой голос - неуверенный, во всем сомневающийся и доставляющий мне всегда массу хлопот.
Как ни странно, рассудительный тут же с ним согласился:
- Только действие рассеет сомнение!
На чердаке было пыльно и сумрачно. Свет проникал сюда через щели в кровле, рассыпая повсюду золотые монетки солнечных зайчиков. Стропильная часть располагалась довольно высоко, опираясь на стены, местами хранящие обрывки обоев. Шпалеры давно выгорели, но там, где раньше висели картины или фотографии, в их овальных и прямоугольных отпечатках еще просматривался старинный рисунок пасторальных сцен. Когда-то здесь кипела жизнь, бурлили страсти, а сейчас это место стало прибежищем нахохлившихся голубей, да свалкой давно отслуживших вещей, выдерживающих карантин, прежде чем они попадут в мусорный бак или на антикварную полку.
Но где найти тот самый дымоход? Ведь чердак пронизывало с десяток различных труб.
Присмотревшись, я заметил, что большинство из них были вентиляционными, сделанными небрежно и относительно недавно из плохо обожженного кирпича. И лишь четыре были аккуратно сложены и имели крошечные дверки для чистки сажи.
Как настоящий кладоискатель, я стал одну за другой их неспешно простукивать, пока в основании последней гулкий звук не сменился глухим. В этом месте швы четырех поставленных на ребро кирпичей явно отличались по цвету от остальных. Наверняка их установили здесь значительно позже. От удара кулаком кирпичи сдвинулись, и аккуратно, один за другим, я извлек их с привычного места.
Сердце колотилось, и от нетерпения руки дрожали, и даже тот, который всегда спокойный и рассудительный, разволновался не на шутку, ведь сон сбывался!
Внутренние стенки были покрыты толстым слоем сажи. Даже от легкого прикосновения она холодными хлопьями сыпалась мне прямо в ладони. Это ощущение было ужасно неприятным. Я засунул руку уже почти по локоть, но там ничего не было. Возникло желание тут же прекратить это глупое занятие, но вдруг пальцы почувствовали какую-то гладкую, лишенную сажи поверхность, а вскоре и холод металла.
Засунув в проем вторую руку, я осторожно извлек большую деревянную шкатулку, а вернее, небольшой сундучок, обитый кованым железом.
- Вот это да!! Вот так сон!!
Умный объяснений произошедшему не находил. Его мысль зависла поставленной перед ним сверхзадачей. Он молча наблюдал, как торжествующий второй с остервенением пытается открыть крышку сундучка, но все усилия были тщетны.
Тогда, прикрыв ларец найденной здесь же холстиной, я отнес его в дом.
Он был сделан из тикового дерева и заперт на ключ, которого не было. Я стал его внимательно рассматривать, в надежде найти крошечную щель, куда теоретически могли спрятать ключ.
Щели никакой не было, зато одна ножка от небольшого усилия провернулась и

читати