Завантажити

и смеясь своими запенившимися от злобы губами.
- Это что значит? - строго спросил господин, нахмурив брови и свысока удивившись.
- Убирайтесь, вот что!
- Как ты смеешь, каналья!..
И он взмахнул хлыстом. Раскольников бросился на него с кулаками, не рассчитав даже и того, что плотный господин мог управиться и с двумя такими, как он. Но в эту минуту кто-то крепко схватил его сзади, между ними стал городовой.
- Полно, господа, не извольте драться в публичных местах. Вам чего надо? Кто таков? - строго обратился он к Раскольникову, разглядев его лохмотья.
Раскольников посмотрел на него внимательно. Это было бравое солдатское лицо с седыми усиками и с толковым взглядом.
- Вас-то мне и надо, - крикнул он, хватая его за руку. - Я бывший студент, Раскольников... Это и вам можно узнать, - обратился он к господину, - а вы пойдемте-ка, я вам что-то покажу...
И, схватив городового за руку, он потащил его к скамейке.
- Вот, смотрите, совсем пьяная, сейчас шла по бульвару: кто ее знает, из каких, а не похоже, чтоб по ремеслу. Вернее же всего где-нибудь напоили и обманули... в первый раз... понимаете? да так и пустили на улицу. Посмотрите, как разорвано платье, посмотрите, как оно надето: ведь ее одевали, а не сама она одевалась, да и одевали-то неумелые руки, мужские. Это видно. А вот теперь смотрите сюда: этот франт, с которым я сейчас драться хотел, мне незнаком, первый раз вижу; но он ее тоже отметил дорогой, сейчас, пьяную-то, себя-то не помнящую, и ему ужасно теперь хочется подойти и перехватить ее, - так как она в таком состоянии, - завезти куда-нибудь... И уж это наверно так; уж поверьте, что я не ошибаюсь. Я сам видел, как он за нею наблюдал и следил, только я ему помешал, и он теперь все ждет, когда я уйду. Вон он теперь отошел маленько, стоит, будто папироску свертывает... Как бы нам ему не дать? Как бы нам ее домой отправить, - подумайте-ка!
Городовой мигом все понял и сообразил. Толстый господин был, конечно, понятен, оставалась девочка. Служивый нагнулся над нею разглядеть поближе, и искреннее сострадание изобразилось в его чертах.
- Ах, жаль-то как! - сказал он, качая головой, - совсем еще как ребенок. Обманули, это как раз. Послушайте, сударыня, - начал он звать ее, - где изволите проживать? - Девушка открыла усталые и посоловелые глаза, тупо посмотрела на допрашивающих и отмахнулась рукой.
- Послушайте, - сказал Раскольников, - вот (он пошарил в кармане и вытащил двадцать копеек; нашлись), вот, возьмите извозчика и велите ему доставить по адресу. Только бы адрес-то нам узнать!
- Барышня, а барышня? - начал опять городовой, приняв деньги, - я сейчас извозчика вам возьму и сам вас препровожу. Куда прикажете? а? Где изволите квартировать?
- Пшла!.. пристают!.. - пробормотала девочка и опять отмахнулась рукой.
- Ах, ах как нехорошо! Ах, стыдно-то как, барышня, стыд-то какой! - Он опять закачал головой, стыдя, сожалея и негодуя. - Ведь вот задача! - обратился он к Раскольникову и тут же, мельком, опять оглядел его с ног до головы. Странен, верно, и он ему показался: в таких лохмотьях, а сам деньги выдает!
- Вы далеко ль отсюда их нашли? - спросил он его.
- Говорю вам: впереди меня шла, шатаясь, тут же на бульваре. Как до скамейки дошла, так и повалилась.
- Ах, стыд-то какой теперь завелся на свете, господи! Этакая немудреная, и уж пьяная! Обманули, это как есть! Вон и платьице ихнее разорвано... Ах как разврат-то ноне пошел!.. А пожалуй, что из благородных будет, из бедных каких... Ноне много таких пошло. По виду-то как бы из нежных, словно ведь барышня, - и он опять нагнулся над ней.
Может, и у него росли такие же дочки - "словно как барышни и из нежных", с замашками благовоспитанных и со всяким перенятым уже модничаньем...
- Главное, - хлопотал Раскольников, - вот этому подлецу как бы не дать! Ну что ж он еще над ней надругается! Наизусть видно, чего ему хочется; ишь подлец, не отходит!
Раскольников говорил громко и указывал на него прямо рукой. Тот услышал и хотел было опять рассердиться, но одумался и ограничился одним презрительным взглядом. Затем медленно отошел еще шагов на десять и опять остановился.
- Не дать-то им это можно-с, - отвечал унтер-офицер в раздумье. - Вот кабы они сказали, куда их предоставить, а то... Барышня, а барышня! - нагнулся он снова.
Та вдруг совсем открыла глаза, посмотрела внимательно, как будто поняла что-то такое, встала со скамейки и пошла обратно в ту сторону, откуда пришла.
- Фу, бесстыдники, пристают! - проговорила она, еще раз отмахнувшись. Пошла она скоро, но по-прежнему сильно шатаясь. Франт пошел за нею, но по другой аллее, не спуская с нее глаз.
- Не беспокойтесь, не дам-с, - решительно сказал усач и отправился вслед за ними.
- Эх, разврат-то как ноне пошел! - повторил он вслух, вздыхая.
В эту минуту как будто что-то ужалило Раскольникова; в один миг его как будто перевернуло.
- Послушайте, эй! - закричал он вслед усачу.
Тот оборотился.
- Оставьте!

читати